14 июля в Южной Осетии отмечают День миротворцев. Именно в этот день 1992 года в зону грузино-осетинского конфликта были введены миротворческие силы Российской Федерации.

Эта дата призвана воздать должное самопожертвованию миротворцев, служивших в Южной Осетии. В этот день отдается дань высокого уважения всем, кто участвовал в миротворческих операциях в Южной Осетии.

Мало кто тогда мог вообразить, до какой степени миротворческая деятельность повлияет на ситуацию в целом. Миротворцами максимально учитывался интерес населения Южной Осетии, соблюдались самые высокие стандарты профессионализма.

В период беспрецедентного усиления конфликта в Южной Осетии, сопредседателем Смешанной контрольной комиссии от Южной Осетии являлся Борис Чочиев. Именно на него была возложена миссия представлять нашу республику в процессе урегулирования грузино-югоосетинских отношений. О роли миротворческих сил в поддержании мира в Южной Осетии нашему корреспонденту рассказал Борис Чочиев:

— 24 июня 1992 года в Дагомысе (Сочи) было подписано «Соглашение о принципах мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта». Документ был подписан российским Президентом Борисом Ельциным и главой Грузии Эдуардом Шеварднадзе. Это соглашение действовало эффективно, а миротворческий формат, созданный на его основе, подтвердил свою востребованность и действенность. Сразу после подписания договора стороны обязались немедленно приступить к переговорам, согласно которым им предстояло осуществлять контроль над прекращением огня, выводом вооруженных формирований, обеспечением режима безопасности.

14 июля на территорию Южной Осетии был введен миротворческий контингент. Это был уникальный формат в мировой практике по урегулированию конфликта. Как правило, обычно вводится миротворческий контигент одной из стран, в состав же СКК входили три миротворческих батальона: российский, осетинский и грузинский. Каждая из сторон имела право на размещение в зоне конфликта миротворческого батальона в составе не более 500 военнослужащих. Соответственно, российский контингент служил гарантом мира и спокойствия в зоне конфликта.

Многие сегодня начинают задавать вопросы типа: «А что они сделали?»

Начиная с 1992 по 2008 гг. миротворческий контингент был железным щитом между Южной Осетией и Грузией. До 2004 г. в зоне конфликта действовали трехсторонние наблюдательные посты. Но с приходом Михаила Саакашвили, началось оказываться сильное давление с целью выведение российской контингента и изменения миротворческого формата.

Одним из главных достижений миротворческой деятельности считается то, что 2008 год мог произойти гораздо раньше, но мы этого не допустили именно благодаря наличию данного миротворческого формата. Грузия боялась российской стороны, а в 2008 г., получив поддержку со стороны США, Грузия осуществила агрессию против Южной Осетии.

В 2004 году, когда ситуация была крайне обострена, грузины построили объездную дорогу, чтобы подпитывать вооруженные подразделения, которые располагались в Кехвском ущелье.

Тогда встреча СКК проходила во Владикавказе, сопредседателем от грузинской стороны выступал Георгий Хаиндрава. Нам удалось его убедить, что трехсторонние наблюдатели на этой объездной дороге будут способствовать налаживанию контактов и безопасности на территории этого ущелья. Мы подписали договор, и через два дня мы там уже выставили наблюдателей.

Благодаря трехстороннему наблюдательному посту с 2004 по 2008 гг. мы исключили возможность ввоза туда вооружений.

2008 г. — это особый случай. Первый удар приняли на себя российские миротворцы, к сожалению, среди них были и погибшие. Отмечу, что за три дня до начала войны грузины сняли все свои посты.

Но, я с гордостью могу сказать, что до 2008 г. ни один российский миротворец не пострадал. Этот формат был самым уникальным и по форме, и по содержанию, и по результатам. Миротворцам мы всегда должны быть благодарны, особенно российским, т.к. это был основной костяк всего контингента. Россия как страна-гарант играла руководящую роль в миротворческой операции.

Если бы не ввод миротворческих сил, я с полной уверенностью могу сказать, что не было бы сегодня Южной Осетии как независимого государства. День ввода Миротворческих сил мы должны отмечать наряду с другими значимыми праздниками.

Что касается войны 08.08.08., то очень часто вставал вопрос, на каком основании Россия ввела свой контингент и оказала военную помощь Южной Осетии?

В соответствии с московским меморандумом 1996 года «О мерах по обеспечению безопасности, укреплению взаимного доверия между сторонами грузино-осетинского конфликта», в случае применения силы одной из сторон по отношению к другой, Россия как гарант мира обязана, подчеркиваю, обязана была вмешаться во имя обеспечения мира и безопасности.

— Борис Елиозович, с какими сложностями Вам приходилось сталкиваться в Вашей работе в СКК?

— Шел 2004 год. Совещания Смешанной контрольной комиссии проходили ежедневно. Из Российской Федерации присутствовал Председатель Комитета Государственной Думы Андрей Кокошин, со стороны Грузии — Георгий Хаиндрава, который поселился на базе грузинского миротворческого контингента. Город обстреливался в очередной раз с района объездной дороги. Георгий Хаиндрава решил вместе с представителями России и Осетии выехать на место и увидеть все воочию. В этот самый момент пошла канонада, напуганные, совершенно измотанные они вернулись, поднялись ко мне в кабинет, и Хаиндрава, поворачиваясь в сторону Грузии, нелестно отозвался о ее главе и при всех вслух задал риторический вопрос Михаилу Саакашвили: «Неужели и сейчас ты будешь отрицать, что город Цхинвал обстреливается с грузинской стороны, когда я сам стал свидетелем, накрывшего город шквала огня?!»

«Как можно убивать людей, которые с такой теплотой относятся к жизни, у них нет ненависти к грузинам», — в недоумении спрашивал Георгий?

Он поделился такой историей. Рано утром в 2004 г. после очередного обстрела города он пошел в Церковь Пресвятой Богородицы, чтобы купить свечи. Очередь дошла до него и протянул женщине грузинские лари. Она ответила, что грузинская купюра в Южной Осетии не принимается. В тот самый момент женщина-осетинка, стоявшая позади, взглянула на Георгия, естественно, поняв, что он грузин, может быть, даже узнав его, недолго думая, протянула ему российские купюры. По словам Георгия, он был действительно в недоумении, насколько благородным и гуманным является осетинский народ.  Зная, что буквально пару часов назад Грузия обстреливала город, она все же проявила такое нравственное величие.

Помню такой случай. После очередного заседания члены нашей делегации — Леонид Харитонович Тибилов, я и другие — вместе с руководством российской делегации и командующим миротворцами Маратом Кулахметовым решили проверить, как миротворцы несут службу на посту.

Мы доехали до лесополосы, как внезапно боевики перекрыли нам дорогу. Кулахметов выскочил из машины, минут 20-30 вел переговоры с грузинским бандформированием, мы же оставались на местах. Прошло не более получаса, как он вернулся и предложил немедленно возвращаться, ссылаясь на то, что нас не пропускают.  Конечно, пошли возмущения с нашей стороны, они не имели никакого права не пропускать сопредседателей и миротворцев. Марату Кулахметову удалось нас убедить, мы развернулись. Всю дорогу меня беспокоило одно: о чем Кулахметов беседовал  с грузинами и почему так долго? К сожалению, как бы я не пытался понять, что послужило причиной нашего возвращения, объективного ответа я не нашел. Позже он признался, что грузины выдвинули одно условие, выполнив которое, мы бы смогли спокойно проехать. «Какое условие»? — продолжал я. Ответ не скрою, меня шокировал, как оказалось, они требовали выдать им Бориса Чочиева.

Что я хочу сказать: несмотря на тяжелые условия, мы продолжали работать во имя сохранения безопасности и мира. Я искренне горд, что вместе со своими коллегами по СКК нам удалось добиться того, что мы имеем сейчас. У нас была очень мощная, профессиональная команда.

— В период дестабилизации, усугубления конфликтной ситуации общество бывает наиболее уязвимым, и подорвать их психологическую защиту легко. Как в самый нестабильный период, когда уже были явные предпосылки войны, Вам удавалось сохранять спокойствие и вселять надежду в сердца людей?

— Всякое дело должно подкрепляться идеологически. Если бы они потеряли веру в миротворцев, это было бы страшно.

Хочу привести такой пример. В 2008 году Председатель Центризбиркома Бела Владимировна Плиева мне позвонила 6 августа и спросила: «Когда же мы, наконец, сможем спать спокойно?!» 7 августа мы вели телефонные переговоры с сопредседателем грузинской стороны Якобашвили, мы назначили встречу на 8 августа. До этого действовал режим полного прекращения огня с обеих сторон. В районе 19:00 я вышел к прессе и обратился к населению со словами, что они могут спать спокойно. Многие жители, которые до этого  несколько ночей провели в подвалах, при этом известии успокоились и впервые за долгое время спокойно легли в свои кровати. За тишиной и судорожно окутавшей город, последовало худшее из того, что мы могли предположить. В ту самую ночь началась война 08.08 08.

Наша главная цель была — оттянуть начало интенсивных военных действий хотя бы на сутки. И дать больше информации мировой общественности о готовящихся Грузией военных действиях.

Вообще-то говоря, идеология – это 50% успеха. Всего одна фраза может лишить жизнь смысла, а может и дать огромную надежду. Я горд тем, что наш народ выдержал и победил.

Альбина Кокоева

Наверх