Сегодня слишком часто говорят о “корнях”, о “самосознании”, о “традициях”. Мы привыкли к этим химерам, мы ищем их от праздника к празднику, от мероприятия к мероприятию, среди сомнительных кельтских бардов и непонятных средневековых рыцарей, во время гастрономических ярмарок с подозрительными меню и невыносимыми сотрапезниками. Признаемся: все это игра, и она нам уже надоела.
Но иногда, редко на небесах наступает просветление и происходит чудо. Оно может случиться и с нами, неожиданно, почти случайно.
Представьте себе поляну посреди ореховых деревьев, между зелеными полями, в далекой долине центрального Кавказа, когда задержавшееся осеннее солнце краснеет между кронами, и острая свежесть ночи поднимается от ледяного ручья. Представьте себе большой накрытый стол на хлипких деревянных подпорках, глубокие глиняные миски, полные жареного и вареного мяса, горы хлеба и фруктов, пахучие корзинки с творогом, кувшины с вином и – притягательные, но опасные – многочисленные ледяные бутылки с водкой.
Во главе стола под большим грецким орехом сидит массивный старый казацкий “атаман”, Мастер застолья, наполовину старейшина, наполовину священнослужитель, который распределяет места и устанавливает порядок тостов. В самом центре поляны – большой старинный каменный крест, на месте соединения перекладин – похожее на языческое солнце. Крест явно старинный, позеленевший от мха, у подножия его навалены дары: фрукты, цветы, металлические монеты.
Тосты многочисленны и строго ритуальны: Мастер Застолья произносит основные из них, соблюдая старинный порядок. В перерывах между тостами – около десяти минут – все едят, пьют, смеются и разговаривают. Первый тост посвящен Всесильному Господу, второй – Богоматери Марии, третий – святому Георгию, защитнику кавказских всадников, четвертый – ангельскому сонму, пятый – за всех святых, шестой – за всех погибших в битвах героев с незапамятных эпических времен аланов и до освободительной войны против грузин в 2008 году, седьмой – за всех участников застолья и их умерших.
Во время каждого тоста все встают и хором восклицают “Аминь”.
После ритуальных тостов обычно ожидается, что каждый из гостей предложит хотя бы один. Рюмка водки после каждого тоста выпивается одним духом, иначе можно прослыть нечестным и двойственным человеком. Иностранным гостям советуют сразу после рюмки водки (восемь рюмок составляют приличные поллитра) запить все добрым глотком вкусной хрустальной воды из кавказских источников.
Но угощение на этом не заканчивается: предлагается выпить фруктовой водки (каждая семья производит собственный сорт, придется попробовать все), приятного белого шипучего вина, терпкого красного – кажется, что лоза происходит именно из этих мест, и первое вино родилось в этих долинах, — и, к счастью, много яблочного сока, чтобы залить поедаемых цыплят и ягнят, а также огромное количество фруктов.
Тем временем певцы затягивают старинные песнопения, рассказывающие о герое Сослане и его путешествии в Страну Мертвых, иногда прерываясь, чтобы пропеть о военном конфликте 2008 года. А потом молодежь в красных или черных рубахах, как в фильмах Греты Гарбо, будут танцевать с девушками до глубокой ночи.
Я не рассказываю вам сказки. Я только описал то, что случилось со мной во время моего путешествия в сентябре 2010 года по кавказской Республике Южная Осетия, которая, хотя и не признана большинством стран в мире, празднует День Независимости от Грузии и мечтает со всеми своими 100.000 гордых граждан объединиться с северной осетинской республикой, насчитывающей 1.000.000 человек и являющейся частью Российской Федерации.
Сюда прибывают самолетом из Москвы; далее из прекрасного Владикавказа вы отправляетесь к северу, в горы, совершая потрясающее путешествие на джипе по прекрасному (и опасному) пейзажу до Цхинвала, который насчитывает более 30.000 жителей и является столицей юга: город был разрушен грузинами в 2008 году, но остается нежным, веселым, жизнерадостным, полным красивых юношей и девушек сердечных, гостеприимных и жизнелюбивых.
Франко Кардини, известный историк,
