Сегодня в Южной Осетии прощаются с патриархом политической элиты Знауром Николаевичем Гассиевым.  Он был участником и очевидцем многих политических и социальных потрясений, выпавших на долю нашего народа в ХХ веке и начале ХХI.

Прошлой весной Президент Леонид Тибилов поздравил Знаура Гассиева, видного общественного и политического деятеля, с 90-летним юбилеем и вручил ему высшую государственную награду Республики Южная Осетия Орден «Уацамонга».  

Судьба Знаура Гассиева тесно переплетена с нашей новейшей историей и его личность, беседы с ним вызывают особый читательский интерес. Предлагаем вашему вниманию небольшой отрывок из нашего с ним интервью, которое датируется  2005 годом .

— Знаур Николаевич, Вы являетесь очевидцем процессов становления нашей республики, вернее — непосредственным участником событий. Хотелось бы услышать Ваше мнение, чего, на наш взгляд, мы достигли из намеченного тогда и, что еще предстоит решать?

— Поскольку вопрос требует весьма пространного ответа, то попробуем остановиться на ключевых моментах, из которых вытекали другие события.

В конце 80-х в обществе царила смута во всех сферах жизни. И здесь, и даже в Кремле не могли многие понять, что происходит в Южной Осетии: то ли пришла к власти хунта (люди, захватившие власть путем вооруженного мятежа), то ли началось анархия.

В реальности же мы провели беспрецедентную сессию депутатов всех уровней (так как Областной совет как таковой перестал к тому времени функционировать), начиная от Областного совета до депутатов Городского, районных и сельских советов и включая представителей ставшего к тому времени авторитетным и массовым общественным движением «Адӕмон Ныхас».

Анализируя события, становление нашей республики с позиции сегодняшнего дня, совершенно очевидно, что мы родились, самым что ни есть, демократическим путем. Поразительным является тот факт, что республику породили не отдельные личности, и даже не такая организация, как «Адӕмон Ныхас», — это была реализация национальной идеи, носящий глубокий смысл и вынашиваемой народом с 20-х годов.

У нас была реализована лучшая форма Великой французской революции, основанная на идеях парламентаризма, демократии, если хотите, с изрядной долей романтизма и даже идеализма.

— Почему Вы называете романтиками инициаторов провозглашения республики?

— Потому что они не имели никакой корысти. Основное желание, которое ими двигало – это желание помочь народу и при этом не делалось никаких партийных и других различий. Парламент работал чуть ли не круглосуточно и весьма успешно решал насущные вопросы, возникавшие в ходе динамично развивающихся событий.

Тогда и появилась политическая элита Южная Осетии нового образца, которой с ходу пришлось решать непростые задачи. Помимо политических, которые оформлялись референдумом, декларациями, выборами и т.п., были проблемы отражения агрессивных устремлений против народа Южной Осетии, подкрепленных всякого рода националистическими лозунгами типа «Грузия – для грузин» и т.п.

Таким образом, упреки в наш адрес по поводу недостаточной легитимности республики не имеют под собой никакого основания, так как новая власть получила самый легитимный мандант – мандант восставшего народа.

— Как Вы оцениваете итоги нашей борьбы за независимость?

— В тех тяжелейших условиях, в которых рождалась наша республика, младенец должен был погибнуть, однако вопреки всему он преодолевал обрушившиеся на него сложности и выжил.

Анализирую события тех лет, я порой задумываюсь над тем, как мы смогли так грамотно работать. Тактическим ходом была и отмена республики. Благодаря этому мы получили несколько месяцев передышки, а затем последовал развал СССР. К тому времени нам удалось сформировать правительственные структуры, появилось оружие, контролируемые боевые отряды, и благодаря этому республика выжила, и, будет жить и развиваться дальше.

Залина Цховребова

Наверх