Транскам нынешней снежной зимой был закрыт с 15 января из-за лавин, так как дорожники не успевали расчищать снежные завалы. В этих условиях эксперты и политики предлагают различные пути решения возникающей регулярно проблемы.

Михаил Чернов, политолог,  руководитель проекта «Ближний Восток — Северный Кавказ: культурная политика в деле укрепления межнационального мира и межрелигиозного согласия», предлагал строительство железной дороги, которая могла бы соединить Южной Кавказ с Северным.

— Есть реальная перспектива реализации вашего предложения по строительству железной дороги? Существует ли проект этой стройки?

— Закрытие Транскама, продемонстрировавшее транспортную уязвимость Южной Осетии ставит вопрос не только о железной дороге, но и о строительстве параллельной дороги через Мамисонский перевал. Заинтересованность в этой дороге со стороны РФ может существенно возрасти в случае создания на южном склоне Большого Кавказского хребта в РЮО крупного туристического горнолыжного кластера. Технические дороги для обслуживания газопровода уже существуют.

Различные проекты создания железнодорожной магистрали предлагались еще в Российской империи и в СССР. Есть проекты, разработанные уже в Российской Федерации и предлагавшиеся в 90-е — конце нулевых, после признания независимости РЮО в 2008 году. Перспективы реализации данного проекта зависят от скорости развития Международного транспортного коридора (МТК) «Север-Юг», заинтересованности и готовности элит государств Закавказья к его реализации, финансовых вопросов и характера стратегических вызовов для РФ в Закавказье. Строительство горных железных дорог в России и на постсоветском пространстве, это как раз из разряда «долго запрягают, но быстро едут». Кратчайший вариант: Алагир-Цхинвал. Учитывая усилия РЖД по развитию логистических возможностей Алагира, перспективы строительства дороги становятся все менее туманными. Согласно последним проектам железнодорожные ветки должны пройти западнее Транскама через Квайсинские рудники.

Вместе с тем, сейчас предлагаются альтернативные варианты через Чеченскую республику (ЧР). Уверен, что руководство Государства Алания, Республики Северная Осетия — Алания вместе с экспертным и гражданским сообществом будет продвигать свой вариант.

Транскам — изменил новейшую историю. В условиях угроз региональной безопасности в 2008 году, по Транскаму в Осетию перебрасывали 58-ю армию. Сейчас это единственный путь снабжения Южной Осетии российскими товарами. Она позволяет нашим странам сотрудничать практически во всех сферах жизни общества. Кроме того через Транскам возможны пути регулирования существующих проблем между странами Южного Кавказа и России. Как вы считаете?

— Развитие Транскама, конечно же, отвечает фундаментальным интересам России, республик Северного Кавказа и государств Закавказья. Развитие дороги и сопутствующей инфраструктуры  будет способствовать нормализации контактов, но, конечно, не снимает всех проблем, а в некоторых аспектах, может и добавить новых, с которыми еще не сталкивались. Ведь по дорогам идут не только грузы, но и люди и идеи, происходит знакомство и контакты, взаимопроникновение различных цивилизаций, культур и т.п. Но в любом случае она развитие международных связей способно вдохнуть новую жизнь в регион.

— Как бы вы охарактеризовали состояние сотрудничества Южной Осетии с Россией, а с другими политическими игроками Южного Кавказа?

— Отношения с Россией развиваются.

Я думаю, что было бы полезно расширение инициатив со стороны собственно Южной Осетии. Это касается и России и государств Закавказья (пока кроме Грузии, конечно), и Сирии, Турции и Ирана, особенно в сфере культурных контактов и народной дипломатии.

Учитывая последние события в Венесуэле, на мой взгляд, важно с утроенной энергией работать над вопросом признания Республики Южная Осетия. Соответствующие условия уже созрели.

 

 

Наверх