Автор книги «Тяжёлый крест» В. Джугели описывает события, происходившие в период гражданской войны в начале ХХ века на территории Грузии и сопредельных стран, когда границы государств менялись стремительно. По сути, все повествование — это непрерывные сцены боевых действий с короткими перерывами на политические баталии.
Отметим, что оценки В. Джугели во многом носят субъективный характер и не отражают взглядов противоположной стороны. Тем не менее, книгу можно считать имеющими историческое значение мемуарами.
Читать книгу не легко, потому что В. Джугели, судя по написанному им, с 1918 по 1920 годы находился в эмоционально нестабильном состоянии. Осетинские дела занимают в его записках не так много места, но в целом «Тяжелый крест» — очень любопытная вещь в плане дальнейшего изучения грузинских ментальных установок и стереотипов мышления.
В. Джугели упоминает о своем близком знакомстве с Максимом Горьким, у которого он бывал в Москве, об общении с поэтом-символистом Константином Бальмонтом, об иных многозначительных деталях своей жизни. Но под этой внешней культурной позолотой — Грузия, совокупность турецких вилайетов и иранских останов с вытекающими отсюда шовинизмом и чувством собственной исключительности, неприязнью к инородцам и стремлением утвердиться, историческими комплексами и непреодолимым желанием стать хозяевами.
На стр.21 В. Джугели откровенно описывает владеющее им чувство: «На немецком транспорте в Поти прибыла немецкая делегация с генералом фон Лоссовым во главе. Я видел этого статного, властного и надменного генерала. Как хорошо быть победителем!» Внутреннюю несвободу, следствием которой является «комплекс хозяина», можно назвать стабильной исторической характеристикой грузинского общества. Видно, что историческая слабость грузинского государства сильно мучала Джугели.
Сидя в глухой грузинской деревушке среди неграмотных крестьян, он пишет высокопарные тексты о текущих делах и считает себя как минимум вершителем судеб живущих в Грузии народов. В горных селах Южной Осетии Джугели примеряет на себя роль императора Нерона. На протяжении трех описываемых годов Джугели то борется против большевиков, то поддерживает их против Деникина, то надеется на англичан и немцев. Метания и поиски во имя «великой Грузии» и «нашей Республики», которые повторились спустя 70 лет. В. Джугели сам настолько искренне уверовал в свою революционность, что осетин называет не иначе как «безмолвные рабы старого самодержавия и верные псы наших помещиков и приставов». Конечно, у человека, хоть немного знакомого с документами по Южной Осетии 18-19 веков, это ничего кроме удивления не вызовет. Две сотни лет южные осетины как могли боролись против приставов и властей, опиравшихся как раз на верхние слои грузинского общества. В народной памяти остался главный пристав Южной Осетии Васильев, выдавший свою дочь замуж за Мачабели и чинивший в отношении осетин откровенный произвол.
Очень показательно и то, что Джугели именно Южную Осетию считает Вандеей новой революционной Грузии. Параллель с Французской Революцией очевидна, и Джугели, намеренно или нет, подводит читателя к оправданию жестокости, проявленной грузинскими гвардейцами в отношении осетин
Джугели считает осетин вандейцами Грузии и угрозой существованию страны, то есть наиболее опасными врагами, в отношении которых никакая жестокость не будет излишней. При этом он озвучивает еще один грузинский стереотип о «преданной Грузии», за который грузины крепко держатся и сегодня. Осетины, по мнению Джугели, из раза в раз предают Грузию, которой в общем должны быть благодарны. Спустя 70 лет то же самое практически слово в слово озвучивал Гамсахурдия; среди грузинского населения эта мысль пользуется большой популярностью.
В Южной Осетии Джугели потерял над собой контроль. Его патриотические чувства распалились, желание расправиться с «югоосетинской Вандеей» стало навязчивым. Эмоционально нестабильное состояние явно перерастает в истерику, когда Джугели пишет о необходимости вырвать сердце Южной Осетии и о фееричной красоте горящих осетинских домов. Буквально на каждой странице он впадает в характерные противоречия. На с.233 он говорит, что врага трусливее и коварнее осетин грузинские гвардейцы еще не встречали. На с.237 он же пишет, что имевшие несколько пулеметов осетины упорно сопротивлялись (речь, судя по всему, об отступавшем с двумя пулеметами Мате Санакоеве). Описывая «взятие» деревень, Джугели опускает факты мародерства и массовых убийств среди «гражданского» осетинского населения, защищать которое было уже некому. Изгонять его не имело никакого смысла даже с точки зрения «героики» Джугели, но грузинские меньшевики в первую очередь были грузинами, а уже потом меньшевиками, революционерами и т.д.
Книга В. Джугели рекомендуется к чтению (Скачать в формате pdf 0.9mb)
↑ Наверх