Администрация Президента
Республики Южная Осетия

В настоящее время в экспертной среде как самой Франции, так и других государств, в частности, и в России идет обсуждение причин произошедшего 13 ноября во Франции теракта. Мы попросили нашего эксперта Инала Плиева высказаться по поводу причин произошедшей трагедии и существующих в мире угроз безопасности.

— Для борьбы с терроризмом необходимо объединение усилий всего международного сообщества. На каком этапе произошел сбой системы безопасности такой сильной страны как Франция и где скрываются причины происходящего?

— На мой взгляд, искать причину следует не в недоработке специальных служб, а в каскаде системных политических решений, допущенных на совершенно другом политическом уровне.

Арабы и мусульманская диаспора в целом проживают во Франции с давних пор. Сотни тысяч алжирцев, поддержавших Францию в войне 50-х – 60-х годов, были вынуждены бежать во Францию в период предоставления Алжиру независимости (1). Здесь есть множество мечетей, можно даже говорить о сосуществовании различных культур в Париже. Наряду с мусульманскими есть и еврейский квартал, и китайский, и т.д. Однако, если евреи достаточно тесно интегрировались во французскую среду, а китайцы не претендуют на политическое доминирование, то между арабами и французами довольно долгое время наблюдается некое противостояние, то проявляющееся вполне явственно, то принимающее не столь зримые формы. Это противостояние (не считая отдельных эксцессов) в основном носит вполне мирный, соревновательный характер.

Возвращение Франции в военную структуру НАТО, которая на протяжении 15 и 12 лет соответственно активно разрушала и доконала-таки малейшие проявления государственности Афганистана и Ирака, разрушение ливийского и сирийского государств, в которых Франция, как и НАТО в целом, поддержала оппозиционные разрушительные силы, бесчисленные страдания мусульманского мирного населения этих стран, чья жизнь фактически в одночасье была на ровном месте превращена в самый настоящий кромешный ад, привели к интенсивному росту протестных настроений в эмигрантской среде, и без того заточенной на некоторое недоверие и противостояние с коренными французами и французским государством в целом.

На фоне этого дало о себе знать и резкое противоречие между внутренней и внешней политикой Франции в отношении арабов, мусульман. Если в области внешней политики Франция разрушает их мирную жизнь, обрекая на гибель, нищету и скитания, то в области внутренней политики привечает их, обеспечивает более высокий уровень жизни, чем в странах их происхождения, пропагандирует политику мультикультурализма. Говорят, в Париже даже есть целые кварталы, в которых французская полиция предпочитает не появляться. Такая ситуация вполне приемлема для мирной страны, для страны, проводящей мирную политику на международной арене. Но для воюющей страны она может создавать только проблемы. Здесь понятно, что речь идет не о таких маленьких победоносных кампаниях как, к слову, в Новой Каледонии (2), Чаде (3) или Кот-д`Ивуаре (4) и т.п., а о качественно другом уровне противостояния с такими разветвленными организациями как ИГИЛ и «Аль-Каида», к тому же получившими в руки такой важный идеологический козырь для воздействия на умы мусульман в выгодном для себя ключе как поведение Франции в Ливии и Сирии.

Как отмечает Дмитрий Киселев (5), «Франция столкнулась не с национальной проблемой, а с международной. А проблему создали сидящие в другой части света — между двумя океанами — Соединенные Штаты. ИГ, как и «Аль-Каида», появилось в Ираке и в Сирии после того, как Ирак американцы разрушили как государство, а Сирию чуть не разрушили и все пытаются дожать. Ливию разрушить попросили уже как верного сателлита Францию, и та бездумно согласилась. Франция, запутавшись в этих играх, теперь поддерживает по Сирии саудитов — оружие поставляет, а саудиты кормят сирийских радикалов, слабо отличимых от ИГ. Теперь круг замкнулся — ИГ уже гуляет в Париже, устраивает кровавую баню».

Может возникнуть вопрос: почему же в таком случае исламисты не совершили свои теракты в период президентства Николя Саркози, отомстив таким образом ему? Здесь, вероятно, сыграли свою роль несколько факторов: Николя Саркози, еще в бытность свою министром внутренних дел Франции, столкнулся с довольно массовыми выступлениями мигрантов, которые жгли машины и устраивали беспорядки. Он подавил их железной, по мягким французским меркам, рукой, дав понять, что не намерен шутить с нарушителями порядка у себя в стране. Кроме того, исламистам не за что было сердиться на Саркози, — ведь он уничтожил ненавистного исламистам Каддафи, открыв исламистам путь к безраздельному контролю над значительной частью территории Ливии, ее материальным и природным богатствам. Не исключено и то, что теракт исламистов, наоборот, направлен против Олланда и ставит целью показать его «слабость» и «неспособность справиться с вызовами» на фоне Саркози, позиционирующего себя более сильным политическим лидером.

Уместно поставить вопрос и о том, кому выгодны эти теракты, ставящие целью побудить французское руководство действовать на Ближнем Востоке тем или иным способом. Утверждения о «найденном сирийском паспорте» на месте терактов более чем симптоматичны. Террористы, которые не собирались жить после совершения терактов, забирают с собой на теракт паспорт, вероятно, чтобы он не потерялся? Нелогично. Вероятно, по версии авторов этой глупой выдумки террористы полагают, что без паспорта в рай не пустят. Это полный абсурд, как и ранее распространявшиеся утверждения о найденных паспортах на месте страшных по своей разрушительной силе взрывов в результате терактов 11 сентября в США. Как утверждается, там тонны металла и бетона, из которых состояли здания, расплавились не оставив следа, а бумажные паспорта, якобы, уцелели. Эта ложь рассчитана только на тех, кому выгодно утверждать, что может в неё поверить. Неслучайно впоследствии распространилось предположение, что данный паспорт может оказаться подделкой. Но, помилуйте, множество городов захвачено ИГИЛом, в том числе и учреждения, в которых выдают паспорта, со всем оборудованием. Изготовить сколько угодно сирийских паспортов – лишь дело техники.

Таким образом, силы, стоящие за террористами, могут оказаться совсем не теми, за кого себя выдают.

Уничтожение ливийской государственности не принесло пользы французскому народу, но принесло большие прибыли крупным нефтяным компаниям (в том числе американским), которые могут теперь качать ливийскую нефть на выгодных для себя условиях в тех объемах, которые физически способны освоить. Таким образом, мы видим, из чьих интересов исходили бывший президент Франции Николя Саркози, его окружение и службы, на которых базируется президентская власть, при принятии решения начать свои действия в Ливии. На этом настаивал и французский философ (а по моему мнению, не только философ, но и человек, обладающий весьма большим влиянием и тайной властью) Бернар-Анри Леви (6).

Намеренно не называю эти решения ошибочными, потому что принимавшие их инстанции (а это не только лично президент) не могли не отдавать себе отчета в последствиях, и речь идет не об ошибках, а о заранее продуманных ходах. Исходили ли они при этом из интересов Франции? Как видим, отнюдь нет.

Таким образом, мы видим, что можно говорить не о недоработках спецслужб и недостаточной слежке за потенциальными террористами, а о сложившейся во Франции политической системе, которая позволяет и уже допустила постепенное завладение политической властью страны силами, которым чужды интересы Франции и французского народа. В этом и состоит причина трагических событий в Париже, в пятницу, 13-го.

Примечания:

(1) Алжирская война 1954—1962 годов была одной из самых кровавых войн ХХ века. Причем восставшие арабы, отнюдь не были невинными овечками. Уже в первые дни восстания мятежники расстреляли автобус с французским школьниками в городе Бон. В начале 1955 года мятежники практически поголовно вырезали все французское население шахтерского поселка близ Филиппвиля (ныне – Скикда). Свою программу в отношении европейского населения Алжира мятежники поставили вполне конкретно в лозунге: «Гроб или чемодан»! Иначе говоря, всем европейцам предложили выбор между смертью или изгнанием из Алжира. Пост парижского префекта в 1958-67 гг. занимал месье Папон, эти годы пришлись на пик алжирской войны. В первых же своих воззваниях арабские мятежники объявили о том, что  обязательно перенесут войну в метрополию. Это не было бахвальством. За 1957-61 гг. сотрудники Папона нейтрализовали более 60 арабских групп общей численностью примерно в тысячу человек, пытавшихся начать в Париже террористическую деятельность. Арабы планировали устроить взрывы в метро, аэропортах, взорвать телецентр в момент трансляции речи президента республики и даже заразить городской водопровод бактериями, но их планы были сорваны. На поле боя арабы потерпели поражение, но пришедший к власти в 1958 году генерал де Голль счел нужным дать Алжиру независимость. Генерал говорил: «У арабов – высокая рождаемость. Это значит, что, если Алжир останется французским, то Франция станет арабской»… Избавившись от Алжира, Франция все равно получила миллионы алжирских арабов, приехавших жить во Францию. И еще миллионы негров из Сенегала и других африканских колоний. Похоже, французы уже становятся нацменьшинством в собственной стране. Во многих кварталах французских городов арабы и прочие иммигранты воссоздают свое прежнее общество с клановыми войнами, кровной местью, многоженством, похищением невест. О существовании Французской республики иммигранты вспоминают только в дни получения пособий (статья Андрея Никитина «Как не толерантно спасли Францию в 1961 году» http://nstarikov.ru/club/35023).

(2) В 1985 г. КСФНО (Канакский социалистический фронт национального освобождения) начал агитацию за создание независимого новокаледонского государства. В это время во главе фронта стоял Жан — Мари Тжибау (1936-1989) — выдающийся канакский революционер, учившийся в Сорбонне и являвшийся специалистом по этнологии. Тжибау выступал за создание независимого государства Канаки, а в 1977 г. победил на муниципальных выборах и стал главой провинции Йенген. В 1984 г. Тжибау был избран руководителем Канакского социалистического фронта народного освобождения и председателем временного правительства Новой Каледонии (самопровозглашенной структуры, созданной сторонниками полной политической независимости). 1984-1985 гг. стали периодом максимальной конфронтации канаков с французской администрацией. Были блокированы несколько дорог на территории острова, постоянно проходили политические манифестации, а созданное Тжибау временное правительство бойкотировало муниципальные выборы. Постепенно ситуация накалилась до предела, фактически подойдя к грани, за которой в любой момент могла начаться гражданская война. С января по июнь 1985 г. французское правительство вводило на территории Новой Каледонии чрезвычайное положение. В октябре 1987 г. Тжибау представил в ООН проект конституции государства канаков. К концу 1980-х гг. под руководством Тжибау начались массовые народные выступления, сопровождающиеся столкновениями с полицией. В рядах Канакского социалистического фронта народного освобождения сформировалось вооруженное крыло, ориентированное на достижение независимости путем вооруженной партизанской борьбы. В апреле — мае 1988 г. боевики фронта захватили на острове Увеа 27 заложников. Среди последних оказались судья и служащие французской жандармерии, дислоцированной на острове. Боевики потребовали немедленного предоставления политической независимости Новой Каледонии, но правительство Франции отказалось от любых переговоров и приступило к вооруженной операции. В Новую Каледонию прибыли французские корабли с морскими пехотинцами на борту. С корабля «Мокез» был открыт огонь по поселению канаков на острове Пуэбло. Сепаратисты, испугавшись такого поворота событий, освободили часть заложников. Однако другие заложники продолжали удерживаться в гроте на Увеа. Тогда французским спецназом была проведена операция «Виктор», в ходе которой ночью 5 мая грот был взят штурмом, а заложники освобождены. Во время операции погибло 19 человек из числа канаков. Причем большинство канаков было убито уже после освобождения заложников и прекращения сопротивления — то есть, имела место внесудебная расправа над боевиками. В результате трагедии на Увеа французское руководство было вынуждено пойти на значительный компромисс с национально-освободительным движением. 5 мая 1988 г. было принято соглашение в Нумеа, в соответствии с которым колонизация признавалась как позитивным, так и негативным явлением, провозглашалось две равноправные стороны в Новой Каледонии — канаки и прочие национальные общины Новой Каледонии, провозглашался курс на сохранение канакской национальной культуры и предусматривалось использование канакской тематики в национальной символике Новой Каледонии. 26 июня 1988 г. была упразднена должность верховного комиссара, в ведении которого прежде находилось непосредственное управление Новой Каледонией. Однако, в мае 1989 г. Жан-Мари Тжибау был убит (статья Ильи Полонского «Красный путь Меланезии. Как боролись за независимость на Новых Гебридах и Новой Каледонии», издание «Военное обозрение», http://topwar.ru/81511-krasnyy-put-melanezii-kak-borolis-za-nezavisimost-na-novyh-gebridah-i-novoy-kaledonii.html).

(3) Французские войска трижды входили в Чад (в 1978, 1983 и 1986 годах), чтобы поддержать армию своих протеже – центрального правительства Республики Чад. Интересно, что две первые операции французы назвали в честь рыб: в 1978 году – «Тако» (французское название рыбки «французская тресочка»), в 1983 году – «Манта». В 1986 году операция называлась «Эпервьер» (фр. – «ястреб»)… (статья Алексея Стаценко «Рыбные дни» в Республике Чад». http://warspot.ru/1409-rybnye-dni-v-respublike-chad).

(4) В августе 2003 года стало известно, что правоохранительными органами Франции был раскрыт «заговор с целью дестабилизации режима президента Гбагбо, направленный против французских интересов в регионе». Во Франции, в частности, были арестованы 18 человек, которым предъявили обвинение в организации переворота в Кот-д`Ивуаре и заговоре с целью убийства Лорана Гбагбо. 4 ноября 2004 года Гбагбо отдал войскам приказ двинуться на север страны и разоружить повстанцев. 6 ноября авиация Кот-д`Ивуара в ходе бомбардировки отрядов повстанцев в районе города Буаки, нанесла удар по позициям французских миротворцев, в результате чего погибли 9 военнослужащих и 1 американец из службы технического персонала, ещё 40 человек получили ранения. В ответ президент Франции Жак Ширак отдал приказ французской авиации нанести ответный удар и спустя несколько часов ВВС Франции полностью уничтожили ВВС Кот-д`Ивуара.

28 ноября 2010 года в Кот-д’Ивуаре прошёл второй тур президентских выборов. По предварительным данным, победу на выборах одержал заместитель директора-распорядителя Международного валютного фонда и бывший премьер-министр страны Алассан Уаттара , но на следующий день Конституционный совет объявил победителем Гбагбо. И Гбагбо и Уаттара приняли присягу и объявили себя президентами. В Кот-д’Ивуаре разразился острый политический кризис. 4 апреля французские ВВС нанесли авиаудары по дворцу и резиденции Гбагбо в в Абиджане, а также по базам его армии в Агбане и Акуэдо. Было разрушено здание телеканала РТИ. 10 апреля вооружённые силы Франции вновь нанесли удары по позициям сил Гбагбо в Абиджане. На следующий день Гбагбо был захвачен французским спецназом и передан сторонникам Уаттары. 18 августа 2011 года он был обвинён и взят под стражу за «экономические преступления» (нецелевое использование государственных средств, взяточничество, присвоение народной собственности). Источник: Википедия, статья «Кот-д’Ивуар».

(5) Статья «Кровавая баня в Париже: за что платит Франция?», http://www.vesti.ru/doc.html?id=2687022.

(6) Бернар-Анри Леви родился в алжирском городе Бени-Саф в еврейской семье. В 1984 году  участвовал в создании общественной организации «SOS racisme», предназначенной привлекать голоса чернокожих и арабских избирателей для Социалистической партии Франции и её лидераФрансуа Миттерана. В начале 1990-х освещал конфликт в бывшей Югославии, выступая в защиту боснийских мусульман. В 1991 году назначен директором государственной кинокомиссии (фр. commission d’avances sur recettes), распределяющей государственные субсидии на кино. В 1999 году на стороне «Армии освобождения Косова» в своих статьях призывал к бомбардировкам Сербии. Поддерживал войну западной коалиции во главе с США в Афганистане. Леви позиционирует себя как борец с международным  борец с мусульманским фундаментализмом. В 2005 году он вместе с Салманом Рушди выступил с манифестом «Вместе против нового тоталитаризма», в котором подверг критике карикатурный скандал 2005—2006 годов и попытки распространения мусульманского образа жизни на Европу. Во время войны в Южной Осетии в 2008 году вёл репортажи из Грузии, брал интервью у президента Михаила Саакашвили. В 2008 году вышла книга «Враги общества» — переписка Леви с французским писателем Мишелем Уэльбеком. В мае 2010 года подписал петицию группы «JCall» в Европарламент, призывающую, в том числе, оказать давление на Израиль. Петиция вызвала разноречивые отклики в Израиле и в мире в целом. В марте 2011 года участвовал в переговорах с ливийскими повстанцами в Бенгази и публично продвигал международное признание недавно созданного Национального переходного совета. Позднее в том же месяце он вместе с Николя Саркози продвигал инициативу по военному вмешательству в Ливии. В 2013 году вёл активную пропаганду против правительства Сирии. 20 июня 2013 года выпустил статью под названием «Спасите Алеппо!» (фр. Sauvez Alep!), в которой призвал начать вторжение в Сирию против «кровавого режима Башара Асада». 9 февраля 2014 года выступил на сцене «Евромайдана» с речью, которая 10 февраля была опубликована газетой «Le Monde» под заголовком «Мы все — украинцы». 18 февраля 2014 года призвал европейских спортсменов прекратить участие в зимних олимпийских играх в Сочи в знак протеста против насилия в Киеве. В 2015 году Леви стал одним из учредителей Агентства модернизации Украины. Источник: Википедия, статья «Леви, Бернар-Анри».