Администрация Президента
Республики Южная Осетия

Свадьба с древнейших времен, начиная с утверждения единобрачия (моногамия), пользовалась большим почетом и уважением в народе, она рассматривалась им и рассматривается поныне как праздник. В ходе исторического развития общества были выработаны многочисленные свадебные обряды, сопровождавшие заключение брака и создававшие при этом у людей праздничный настрой. Каждый народ в соответствии со своими историческими судьбами создавал целый комплекс своеобразных свадебных обрядов. Но как бы ни отличались друг от друга, они проникнуты общей для них трогательной идеей любви и почитания свадьбы как важного события в жизни человека, с которого начинается создание семьи – элементарной ячейки общества, выполняющей важнейшие социальные функции, в том числе воспроизводство и продолжение человеческого рода.

Осетинская свадьба была и остается самой многолюдной из всех семейных праздников. И стороннему наблюдателю казалась самым беспорядочным скоплением людей. Но в этом кажущемся хаосе была своя логика. Каждый из его участников строго придерживался требований обычая, знал, как себя вести, не нарушая этикета.

На свадьбу обычно собиралось все мужское население аула, женщины, родственники и близкие знакомые, парни и девушки. Постоянными ее участниками были также вездесущие мальчишки. Мужчины старшего возраста садились за свадебный стол где-то во дворе (осетинская свадьба требует простора), пили араку, пиво, пели песни, веселились, желая новобрачным счастья, много детей. Женщины, находясь в помещении, в основном были заняты приготовлением угощений – очень трудоемкая работа. Но и о себе тоже не забывали. Молодежь веселилась, танцевала. Танцы шли не самотеком, а организовывались, ими руководили дежурные из числа собравшихся, знающих толк в этом деле. Молодые по обычаю не имели права садиться за стол без разрешения старших. Танцы привлекали внимание всех – и молодежи, и людей старшего возраста, и, конечно, мальчишек. Танцы были интересными, эффектными, зрелищно красивыми. Девушки показывали красоту, грациозность и плавность движений, парни тоже старались не отставать от них, показывая свою ловкость, сноровку, остроумие и красноречие. Одним словом, на танцах царили дух соревнования, веселье, но при всем этом не было никаких пьяных возгласов. Напиться молодому человеку по этикету не положено. Кроме того, что скажут девушки, если от него отдает запахом спиртного. Девушки осетинки при всей своей кротости знали себе цену и считали оскорбительным для себя танцевать в паре с пьяным молодым человеком.

Таким образом, основной характерной особенностью традиционной осетинской свадьбы была ее массовость, всеобщее веселье и радость. Особенно примечательными были на ней массовые танцы, например «Симд». В них принимали участие почти все: одни танцевали, другие хлопали, третьи подпевали гармонистке. Все это создавало у присутствующих какой-то духовный подъем, всеобщее приподнятое настроение, люди на время отвлекались от будничных дел и забот, парни и девушки присматривались друг к другу на предмет выбора себе друга жизни.

Но прежде чем дело доходило до свадьбы, жениху и невесте, их родителям приходилось преодолевать серьезные трудности материального, духовного и психологического порядка, связанные с народными обычаями. Жених не мог явиться к родителям избранной и объяснить им о своем желании вступить в брак с их дочерью. Это было бы с его стороны бестактно, пренебрежением к обычаям старины, подобные поступки осуждались общественным мнением. Поэтому жених вынужден был пользоваться услугами кого-нибудь из ближайших родственников или друзей. Что касается девушки, то она не была безропотной в отношении выбора себе друга жизни и, как правило, выходила замуж по любви с согласия матери. Но в этом выборе она не всегда была свободна. Зачастую вопрос, за кого выйти, решали ее родители, причем нередко в выборе жениха для своей дочери они руководствовались прежде всего экономическими интересами: чтобы жених имел хороший дом, богатое состояние. При этом, конечно, учитывались личные достоинства молодого человека, его происхождение и авторитет рода, фамилии. В переговорах сторон родственников жениха и невесты главным вопросом был размер выкупа (калыма). Хотя и не существовало строго установленного размера калыма, он составлял во всех случаях довольно внушительную сумму. По достижении согласия сторон родители договаривались о сроках свадьбы. С этого времени девушка уже считалась невестой, а парень женихом. В их жизни и поведении происходили существенные изменения. Девушка теперь, сделавшись невестой, должна была вести иной образ жизни. Если прежде она в сопровождении своих подруг посещала танцы и другие общественные развлечения, то теперь она должна была распрощаться с этой «вольностью» и посещать только такие компании и мероприятия, где наверняка никого не встретит из родственников жениха. Этот обычай назывался «нымахшын», что значит прятаться или скрываться от глаз старших родственников жениха. Отголоски этого пережитка прошлого мерцают еще в сознании кое-кого и в наши дни.

Жених редко встречался и то втайне от всех со своей невестой через подруг или ее младших сестер, если таковые были. Как бы не скрывали эти встречи, мать девушки всегда была в курсе дел, но держала их в тайне. Интервал между помолвкой и днем свадьбы порой длился годами, если жених не в состоянии был уплатить калым вовремя. Но были случаи, когда невесту забирали в «рассрочку», с последующей выплатой калыма. По этой причине не всякий молодой человек мог вступить вовремя в брак. Конечно, каждый парень, прежде чем заговорить о женитьбе, заранее готовился к этому, собирал деньги, зачастую выезжая на заработки даже за пределы своей страны – в США, Канаду, Китай и другие государства. Но «сделать деньги» удавалось не всегда.

Калым был тяжелым бременем для горцев Кавказа, разрушительно действовал на их хозяйство, серьезно тормозил в числе других причин рост народонаселения, о чем свидетельствует неуклонное сокращение численности населения в дореволюционной Осетии. Поэтому не случайно, что с первых же дней установления советской власти в Осетии была организована работа по преодолению этого пережитка старины. В этом деле важную роль сыграла молодежь. Она оказалась инициатором организации работы по преодолению этого пережитка прошлого, в результате чего уже в 20-е годы был положен конец калыму в том виде, в каком он существовал до этого. И от этого не пострадали ни супружеская жизнь, ни их родительские отношения.

Казалось бы, что с этим пережитком давно покончено. И в принципе это так и есть. Однако, остатки его в скрытой форме, под различными благовидными предлогами, продолжают существовать. Вот два примера противоположного характера. Глава семьи X., выдавая дочь замуж, при окончательных переговорах со сватами сказал им, чтобы в семье жениха не было никаких разговоров о подарках, о денежном взносе и других расходах, что они касаются только нас – родителей невесты. Однако сваты все-таки попытались ради приличия оставить какую-то сумму в виде залога, после чего отец невесты категорически сказал, чтобы они не оскорбляли и не унижали его семью. Смущенные таким неожиданным ответом сваты удалились.

Но, к сожалению, таких примеров не так много. Расходы со стороны жениха в виде денежных взносов или натурой есть скрытая форма выкупа, что оскорбительно для семьи, особенно для самой невесты. Тем не менее, не все пока отказываются от позорной торговли, о чем свидетельствует другой пример. Родители девушки С. поставили перед сватами довольно жесткие условия, они потребовали 1000 руб. наличными (до подорожания), трехгодовалого бычка, мешок муки, три пары туфель, две пары сапожек, пять отрезов на платья и 60 литров араки. Это уже даже не скрытая форма, а открытый выкуп – калым. Такие факты встречаются, к сожалению, очень часто. И под каким бы предлогом и какой бы формы ни делались подобные взносы и подарки, от них отдает глубокой стариной. В основе их лежит не любовь, а корысть, расчет, голый чистоган.

В борьбе за преодоление этого пережитка прошлого важная роль принадлежит молодежи и в первую очередь девушкам. Они могут постоять за свои права, гражданские и нравственные достоинства, поднять свой голос протеста против каких бы то ни было рецидивов купли-продажи невесты, занимать более активную позицию в защите своих гражданских прав и в решении своей судьбы.

Взаимоотношения молодых, вступающих в брак, должны быть нравственно чистыми, пронизаны чувствами любви друг к другу. В подготовке к свадьбе и в самой свадьбе столько тонкостей, деталей, поворотов, неписаных правил, что диву даешься их многообразию, богатству духовной культуры этого маленького, в прошлом обездоленного народа, его таланту, фантазии и изобретательности. Все это ритуальное многообразие, неписаные правила создавались веками, хранились в памяти народа и передавались из поколения в поколение. Устойчивый характер их обуславливался устойчивостью и однообразием самих жизненных условий народа.

Горцы – народ гордый, над ним всегда витал дух свободы и независимости. Но вместе с тем в их духовной жизни много противоречивого, несуразного, жизненный дуализм пронизывал все сферы деятельности народа. Рядом с положительным спокойно соседствовало отрицательное, с нравственным – антинравственное. Так и в свадебных обрядах. Испокон веков женщина в Осетии пользовалась большим уважением и почетом, но в то же время молодая женщина, выходя замуж, превращалась в предмет купли и продажи, что, конечно, не согласуется с уважительным отношением к ней. Каждая ритуальная деталь выполняла какую-то служебную функцию, была выражением доброго пожелания и счастливой жизни молодоженов. Так, в старину у осетин существовал такой обычай. По приходу невесты в дом родителей жениха шафер брал молодую за руку, а в другой руке держал чащу, наполненную смесью меда и масла, и в сопровождении девушек вел ее к домашнему очагу, где их ожидала мать жениха. Невеста и свекровь поочередно брали немного этого лакомства на палец и угощали им друг друга. Процедура, может, не из самых приятных, но она символизировала совместную сладкую как мед жизнь свекрови и невестки.

Общий настрой народного сознания был таков, что развод супругов считался явлением безнравственным, и вследствие этого он был редким явлением в жизни горцев. Скорее всего такое отношение к разводу было направлено на укрепление семейных устоев, высоко ценимых в народе. К тому же отношение к разведенной было не всегда доброжелательное. Поэтому она, естественно, испытывала серьезные трудности в попытках устроить свою семейную жизнь заново. Почему-то она всегда считалась виновной в разводе семьи, если даже этого не было.

Такое нигилистическое отношение нашло свое отражение в одной из народных песен, где поется: «Уагъд уоса хаман фаууй, е ма мардма цаман фаццауй – али бони мард а хадзари ку фаууй» (Зачем женатому на разведенной ходить на похороны, когда у него в доме каждый день траур). Видимо, автор этих строк не подозревал, какое ужасное оскорбление наносил женщине. Какие только ритуальные мелочи не приходилось исполнять девушке, выходя замуж. У осетин с древнейших времен существовал обряд, согласно которому невеста, уходя из дома родителей, должна была совершить в сопровождении девушек и шафера три круга вокруг домашнего очага и прикоснуться к надочажной цепи. То же самое повторялось и в доме родителей жениха.

Д. Шанаев, хорошо знавший осетинские свадебные обряды, приводит пример, как в свое время тагаурцы решили сократить этот многосложный обряд как пережиток патриархальности. В это время (1860 г.) выходила замуж дочь генерала Кундухова, и она, «желая получить благословение от домашнего очага, хотела сделать три оборота вокруг него, отец, зашедший вперед, преградил дорогу дочери. Потом, обратившись к шаферу, сказал: «пусть она прикоснется только к цепи и больше ничего»1. С того времени обряд этот больше не соблюдается. Что же, не плохой пример перехода от разговора к действию. Одним из послесвадебных обрядов является «уайсадын», который заключается в том, что невестке считалось неприличным разговаривать в присутствии старших членов семьи и их ближайших родственников. Она могла позволить себе отвечать на вопросы этих людей только кивком головы или другими знаками. Это продолжалось до тех пор, пока со стороны того, с кем она стеснялась разговаривать, не последуют некоторые формальности. Обычно покупали конфеты и в присутствии кого-нибудь из близких преподносили их невестке, а та, в свою очередь, должна была с этого момента «легализоваться», т. е. начать разговаривать с тем, кто в знак этого поднес гостинец.

Опрос, проведенный путем интервью, показал, что этот обычай и в наше время поддерживается значительной частью людей как среди женщин, так и среди мужчин старшего и даже среднего возраста. Они считают, что в этом обряде нет ничего плохого, предосудительного.

Но подавляющее большинство опрошенных считает этот обычай изжившим себя хотя бы потому, что в современном быту он создает множество неудобств, не говоря уже о другом.

По старинным осетинским традициям невестка проводила много бессонных ночей в ожидании мужа, его братьев, свекра, независимо от того, по каким причинам они отсутствовали, и еще она была обязана снимать с них обувь, мыть им ноги.

В первые два-три дня после прихода в дом мужа она должна была стоять в углу комнаты с закрытым шалью лицом. Кроме того, первое время позже всех должна была ложиться спать, раньше всех вставать, до рассвета подмести свой двор и часть прилегающей улицы. Причем это было для нее делом чести, престижа и делалось это играючи с подругами, и в этом ничего плохого не усматривалось. Неизменным компонентом свадебных обрядов были подарки. В них входили, прежде всего, свадебные наряды невесты, их приготовлению придавалось важное значение, и мастера этого дела прилагали немало усилий, чтобы свадебное платье выглядело как можно наряднее. Дальше шли подарки свекру, свекрови, их детям, близким родственникам. К подаркам прибавлялись и предметы первой необходимости в семейной жизни: стенное зеркало, небольшой медный таз, рукомойник. Все это укладывалось в большой сундук, отправлялось вместе с невестой в ее новый дом и раздавалось в торжественной обстановке.

Подарки были скромными, без излишеств, преподносились ограниченному числу людей. Такое практиковалось почти среди всех горцев Северного Кавказа. И кажется, что в этом нет ничего плохого. Этот обычай сохраняется и в наши дни, но проявляется он в довольно уродливой форме, с многочисленными ненужными прибавлениями. Стал обязательным, хотя порой даже бессмысленным. Конечно, ничего нет плохого в том, что близкие делают подарки невесте, жениху по своему усмотрению и возможностям. Но последнее время подарок или его стоимость в деньгах вынуждены преподносить и совершенно посторонние люди, оказавшиеся на свадьбе. Причем многие делают это для того, чтобы не выглядеть хуже других, а не от души. Таким образом, обычай превращается в свою противоположность и начинает работать в обратном направлении. А между тем те, которые принимают подарки, в своем подавляющем большинстве не нуждаются в них. Подарки несут всевозможные, начиная от мелочей и кончая крупными. Самым неприятным во всем этом является то, что вокруг них иногда возникает ажиотаж, разгораются страсти, возникают обиды: почему меня обошли, а другого нет, почему такой дешевый подарок и т. д. Случается и так, что подарок (отрез на платье, рубашку, платок и т. п.) не понравился, тогда его откладывают тоже для подарка и при случае дарят. Такой подарок может ходить «по кругу» без конца. Эта мелочная возня вокруг подарков в нравственном отношении оставляет неприятный осадок.

Отношение к этим подаркам в народе резко отрицательное, тем не менее, они по инерции, присущей обыденному сознанию, продолжают бытовать у значительной части населения.

В последнее время стало модой приглашение на свадьбу большого количества людей и устройство пышных угощений. Устроителей свадеб захватывает какой-то нездоровый дух соревнования по поводу того, кто позовет больше людей, а стало быть, кто больше соберет подарков и денег. Подобные явления могут рождаться на почве забвения традиционных норм, выработанных житейским опытом наших предков.

Выборочный опрос общественного мнения, проведенный еще до повышения цен, показал, что действительно свадьба в последнее время стала слишком громоздкой и дорогостоящей во всех отношениях. Многим не под силу справлять такие свадьбы, особенно сейчас, когда республика, как вся Россия, оказалась в состоянии глубочайшего экономического кризиса, когда подавляющее большинство населения оказалось за чертой бедности.

Свадебные подарки были и, видимо, будут всегда, но речь идет о том, чтобы они преподносились чистыми руками, в рамках приличия, требований морали и положительных традиционных установлений осетинского народа. Несмотря на все трудности, которые переживает народ, сегодня надо оставаться верным нашим традиционным представлениям и не терять веру в лучшее будущее.

* * *

Интересно отметить, что горцы не знали никакой регистрации брака, и нельзя сказать, что от этого брачные узы были слабее. Горцы просто были верными данному слову. Авторитетным свидетелем важного акта в жизни молодых – вступления в брак становился народ своим участием на свадебных торжествах.

Самым трудным для молодых мужчин, прибывших за невестой, друзей и гостей жениха в свадебных процедурах были нескончаемые заздравные тосты и поднесения бокалов под различными предлогами. Хозяин дома старался принять гостей самым лучшим образом. Это дело престижа. Приему гостей предшествовала длительная подготовка всего необходимого, и особенно много заготавливали араки и пива. Существовал такой шуточный ритуал. Приехавшим за невестой преграждают выход со двора близкие к дому молодые люди, требуя «выкупа». И пока не будет удовлетворено их требование, невесту не выпустят. «Выкуп» обычно состоит из небольшой суммы денег или трех пирогов с курицей и, конечно, бокала спиртного. Использование этой процедуры, т. е. организацию «выкупа», обычно возлагали на самого младшего из гостей. И только после этого гости получали разрешение увести невесту.

Есть и второй вариант этого обычая. Эти же молодые прячут самую красивую девушку из числа приехавших за невестой и держат ее «в плену» до тех пор, пока не получат тот же самый «выкуп», что и в первом варианте. Отношение к этому обычаю в наше время разное.

Значительная часть старшего поколения относится к нему резко отрицательно. Что же касается девушек и парней, то они в нем ничего не находят плохого, считая, что обряд интересен, он шуточный, украшает свадьбу, придает ей дополнительные красочные оттенки. Молодежь руководствуется не столько приверженностью к старине, сколько желанием, чтобы свадьба была как можно интереснее и разнообразнее. Обычаи в этом направлении пока работает неплохо. Но здесь упускается из виду очень важный момент, а именно, что этот выкуп и другие ему подобные, скажем, выкуп бокала зятя, бокала домашних (женщин), каких в осетинском свадебном церемониале слишком много, является в какой-то мере отголоском калыма и придает свадьбе оттенок расчета. В доме жениха за свадебный стол садились не все, а только люд среднего и старшего возраста. Остальные веселились, пели песни под аккомпанемент гармошки. Все это выглядело интересно, красочно.

В многочисленных свадебных обрядах многое безнадежно устарело. Не все, что выработано нашими предками, приемлемо для современных условий жизни. Но мы не вправе попрекать их за это, напротив, бесконечно должны быть благодарны. Они работали и создавали в иных условиях и по своему разумению, как могли, на уровне обыденного сознания. А создавали они все, что было необходимо для удовлетворения их ограниченных жизненных потребностей, соответствовало уровню их интеллектуального развития. При поверхностном знакомстве может показаться, что в свадебных обрядах осетин много примитивного, архаичного, а на самом деле они пронизаны духом любви к жизни, людям труда, связаны с их историческими судьбами, радостями и огорчениями. В них отражена многовековая история народа, в них много изобретательности, находчивости, выдумки.

Что касается современной осетинской свадьбы, то она пока организуется в основном по канонам традиционных представлений. И в этом ничего нет плохого. Но дело в том, что при этом не всегда учитываются те громадные перемены, которые произошли в жизни народа, в том числе и в семейных отношениях, вызвавших соответствующие изменения в наших обычаях. Традиции и обычаи, хотя содержат в себе много консервативного, не находятся в состоянии неизменности, а развиваются и изменяются в соответствии с тем новым, что вносит жизненная практика. А жизненная практика такова, что люди женятся, выходят замуж, как и в прошлом. А стало быть, справляются и будут справляться и свадьбы. И старое здесь может служить основой развития нового. Но возникает новый вопрос: как отличить устаревшее, консервативное в традиционном от того, что в нем имеется непреходящее, каковы критерии приемлемости или неприемлемости традиционного, т. е. что следует сохранить и совершенствовать и от чего следует отказаться.

Дело в том, что жизнь, особенно современная, динамична, быстротечна, всегда рождает что-то новое, идущее на смену старому, и надо уметь помочь ему утвердиться в жизни. Замена традиционного чем-то новым – это вопрос очень сложный, и надо быть осмотрительным. Ибо в жизни бывает, когда новое, отвергающее старое полностью, само оказывается хуже отвергаемого. Например: осетинский традиционный свадебный стол. Здесь были довольно строгие порядки и ограничения в отношении выпивки. Молодежь вообще не прикасалась, как правило, к алкогольным напиткам. Было запрещено обычаем. Среди взрослых мужчин была определенная сдержанность без заздравных тостов и невольничания. За современным свадебным столом эти положительные моменты преданы забвению. Часть молодежи, не соблюдая никаких ограничений, злоупотребляет спиртным, отрицательные последствия которого хорошо известны.

Украшением традиционной осетинской свадьбы были массовые танцы «Симд», «Чепена» и др. Теперь они отходят в область предания, о них редко вспоминают. Вместо них – скучное многочасовое утомительное застолье. И вообще следует сказать, что осетинский праздничный стол, в том числе и свадебный, стал очень длительным и утомительным. Нескончаемые тосты по поводу и без повода, без всякой логики, а иногда и смысла тянутся в течение долгих часов, соревнуясь на выдержку. И нередко дело заканчивается скандалами. Это и есть тот самый случай, когда новое само оказывается хуже старого, отвергнутого. Существует искаженное представление об общественном мнении по отношению к прошлому культурному наследию. Видимость выдается за сущность, т. е. мнение меньшинства – за общественное.

Чтобы общественное мнение действовало в позитивном направлении, оно должно быть подготовлено и направлено к восприятию новых начинаний. Почему, например, не привилась в свое время идея комсомольской свадьбы, потому что не приняло ее общественное мнение. Организаторы ее посчитали достаточным указания сверху и придали ей официальный характер. Появились какие-то организаторы, «специалисты» по внедрению новых обрядов по своему усмотрению, в отрыве от традиционного, и, как можно было ожидать, в итоге идея умерла, не успев сделать и первых шагов. И вообще свадьба не может быть «молодежной» или не «многолюдной». Она была, есть и должна быть смешанной, т. е. нельзя устанавливать никаких возрастных ограничений для участников свадьбы. В нынешних условиях, когда изменились условия жизни, культура труда, стала более интенсивной подвижность населения, миграционные процессы приводят к росту числа городского населения, соответственно уменьшению числа сельского населения и множеству других изменений, которые делают излишними многие атрибуты свадебных обрядов, ранее считавшихся незыблемыми. Теперь они исчезают из жизненного обихода. Например, в наше время стало чистой формальностью посылать сватов в дом родителей невесты. Вопросы женитьбы или замужества теперь решаются самими молодыми, посылка же сватов приобрела чисто формальный характер, как формальное подтверждение их решения, как дань старине: соблюсти этикет. Однако все еще во многих случаях согласие родителей на замужество дочери связано со скрытой формой выкупа – внесением определенной суммы родителями жениха.

Некоторые авторы восторгаются демократизмом осетинской традиционной свадьбы, и эта точка зрения находит поддержку среди людей, склонных к идеализации отживших традиционных установлений. Непонятно только, в чем усматривается ее демократизм. Может, в том, что жених не имел права выбирать себе девушку в жены, за него это делали родители, или в том, что родители его годами не в состоянии были уплатить выкуп?

Действительно, осетинская свадьба внешне выглядит демократичной, даже красочной, но это только форма, за которой скрывается старина. И если бы окончательно очиститься от всего этого устаревшего – неволить парня или девушку в выборе спутника жизни, брать калым за невесту, в какой бы скрытой форме он не был и прочее, и обрести новое содержание, то она действительно заслужит уважение и одобрение. Современная свадьба в самом деле должна быть по настоящему демократичной, свободной не только от устаревшего, но от мнимо нового, наносного.

Д. Шанаев, Сборник сведений о кавказских горцах. Выпуск IV, 1870, с. 25.

↑ Наверх