Постановлением Правительства России от 23 февраля 2015 г. № 158 президенту России на подпись был передан проект Договора между Российской Федерацией и Республикой Южная Осетия о союзничестве и интеграции.
О том, что изначально стояло за переносом срока подписания договора с 11 марта на 18 марта, сказать достаточно сложно. Мне представляется, что, учитывая реальную степень интеграции между Россией и Южной Осетией, излишне преувеличивать значимость организационно-технических процедур не стоит.
Правильнее будет рассматривать суть решаемых Договором вопросов, а не те бурные обсуждения и различные вариации текста документа, которые предлагались различными политическими силами в Южной Осетии.
С одной стороны, документ имеет, конечно, рамочный характер и содержит несколько отсылочных норм, но в то же время в нем прописан ряд достаточно важных положений, прежде всего — в сфере безопасности и совместной военной деятельности.
Стороны не могут не учитывать вызовы, которые стоят перед ними в связи с продвижением НАТО на территорию Грузии. Согласно статье 2, Российская Федерация обеспечивает оборону и безопасность Республики Южная Осетия, включая защиту и охрану ее государственной границы.
С этой целью отдельные подразделения Вооруженных Сил и органов безопасности РЮО входят в состав Вооруженных Сил и органов безопасности РФ по согласованию сторон.
Мне думается, что та более глубокая степень интеграции в военной сфере и в сфере безопасности, которая прослеживается в российско-южно-осетинском договоре (даже по сравнению с аналогичным документом, подписанным в ноябре 2014 года с Абхазией), отражает те непростые региональные реалии, которые складываются на Южном Кавказе и вообще во взаимоотношениях в треугольнике «Москва — Тбилиси — Цхинвал».
Я бы обратил внимание также на пункт 3 статьи 2, согласно которому, если одна из сторон подвергнется агрессии (вооруженному нападению) какого-либо государства, группы государств или незаконных вооруженных формирований, это будет рассматриваться как агрессия и против второй стороны.
Наличие этого положения, на мой взгляд, отражает озабоченность обеих сторон появлением такого рода угроз, которые можно рассматривать в контексте гибридных войн.
Такие войны уже ведутся Западом против России на Украине, и очевидно, что соответствующие приемы могут быть применены и на Кавказе, особенно если не забывать об уроках неудавшейся агрессии режима Саакашвили против Южной Осетии в августе 2008 года, которые извлекаются всеми (прямыми и опосредованными) участниками конфликта.
Стороны не могут не учитывать те вызовы, которые стоят перед ними в связи с продвижением военной и иной инфраструктуры Североатлантического альянса на территорию Грузии, которое можно осуществлять и без формального приглашения или вступления официального Тбилиси в НАТО.
Еще до начала активной фазы событий на Украине в некоторых СМИ появлялась информация о подготовке на территории Грузии диверсионных отрядов. В 2011 году инструкторами одной из американских частных военных компаний было обучено около 200 военнослужащих подразделения глубинной разведки Минобороны и более 100 сотрудников специальных подразделений МВД Грузии. Большинство из них являлись участниками боевых действий на территории Ирака и Афганистана.
Их обучение велось с акцентом на диверсионно-террористическую подготовку. Занятия по минно-взрывному делу включали практические тренировки по выведению из строя железнодорожного полотна, минированию зданий и автомобильных дорог.
Россия и Южная Осетия пытаются сделать все необходимое, чтобы сдержать западные структуры. И вряд ли данная работа будет сворачиваться по мере развертывания на территории Грузии учебно-тренировочных баз США и НАТО, которые будут использованы в том числе для подготовки неких «умеренных» сирийских боевиков.
На мой взгляд, все это в должной мере учитывается российской и югоосетинской сторонами. В частности, в сентябре 2014 года на территории Южной Осетии были проведены учения с использованием современных средств радиолокационной борьбы.
Очередные учения с акцентом на отработку действий ракетных войск и артиллерии проходят на территории Южного военного округа (включая базу в Южной Осетии) сейчас. Полагаю, что подготовленный к подписанию Договор создает необходимую нормативную базу для расширения и укрепления двустороннего сотрудничества. Хотя бы в силу того, что там есть достаточно четкие и недвусмысленные формулировки, исключающие противоречивые трактовки.
Российская сторона в полной мере использует возможности, предоставляемые современной договорной практикой при продвижении интеграционных форматов, которые в максимальной степени учитывают интересы сторон.
Не приходится сомневаться в том, что инфраструктура НАТО в Грузии совершенствуется своим чередом, а Россия и Южная Осетия пытаются сделать все необходимое, чтобы сдержать западные структуры и по возможности упредить те опасности, которые они могут создавать.
Иными словами, стороны ведут совместную оборонительную политику, реагируя на планы США и НАТО по расширению своего присутствия — как в Грузии, так и на Кавказе в целом. И планируемый к подписанию Договор — важный шаг в этом направлении.
А. АРЕШЕВ, эксперт центра изучения Центральной Азии и Кавказа
