В августе 2008 года, несмотря на беспрецедентную дезинформацию западных СМИ, Лаура Тедеева и ее племянница Аманда Кокоева выступили в прямом эфире американского телеканала «FoхNews», рассказав правду о событиях в Южной Осетии. Они были первыми среди тех, кто смог пробить информационную блокаду, заявив о том, что именно Грузия напала на мирный город.

Десять лет нпрощло с того дня, когда Лаура Тедеева и маленькая девочка Аманда своим поступком прорвали информационную блокаду, в которой находилась Южная Осетия.

В США информационная война в отношении событий в Южной Осетии в 2008 году велась по всем направлениям. Американцы использовали любую возможность для дезинформации. Правда, не всегда это им удавалось. Двенадцатилетнюю Аманду Кокоеву и ее тетю Лауру Тедееву, которые уже несколько лет живут в США, пригласили в прямой эфир телеканала «FoxNews». Судя по всему, журналисты полагали, что разговор пойдет в нужном для США русле, но они ошиблись.

О том, как удалось Лауре Тедеевой и маленькой Аманде совершить невозможное и рассказать миру правду о войне в Южной Осетии, и что осталось за кадром в телестудии «FoxNews», нам поведала гражданка Южной Осетии, России и Америки, фактически — гражданка мира, Лаура Тедеева во время своего пребывания в Южной Осетии.

— В современном мире мы, к сожалению, все чаще сталкиваемся с отсутствием свободы слова. В странах, которые во всем мире позиционируют себя как оплот демократии, появляются факты, когда журналисты оказываются не на стороне защиты прав человека, а на службе у сильных мира сего. Наглядным примером этому утверждению является то, как диктор американского телеканала «FoxNews» прервал вас и вашу племянницу Аманду Кокоеву во время прямого эфира в августе 2008 года. Весь мир увидел и услышал тогда, как вы заговорили о нападении Грузии на Южную Осетию, и ведущий вдруг стал специально кашлять, прервал вашу речь, так как сказанное вами стало для него неприятной неожиданностью.

— Действительно, после всего, что произошло тогда в студии «FoxNews» у меня создалось впечатление, что все средства массовой информации политизированы, и во всем мире тенденциозно освещают ту или иную ситуацию, когда она затрагивает политические интересы различных сторон. Отсюда можно сделать вывод: кто платит, тот и заказывает музыку. Понятно, что у любого СМИ есть свои владельцы и они выполняют политический заказ заинтересованных лиц. В Америке телевизионные каналы поделены на республиканские (напр. «FoxNews») и демократические (напр. СNN), а общий заказ к ним поступает сверху, задавая общую стратегию.

— Поскольку в дни августовской агрессии мы были оторваны от мирового информационного пространства, нас интересует, как освещали СМИ в США происходившие у нас события?

— В первые три-четыре дня вообще на эту тему ничего не сообщали, говорили обо всем, только не о войне в Осетии. Самой обсуждаемой в СМИ США темой в те дни были даже не Олимпийские игры в Пекине, а отношения кандидата в президенты Эдвардса и его любовницы. Сообщения об этом проходили как самая «горячая» новость.

Хочу отметить, что к тому моменту я достаточно долго уже проживала в Америке и считала, что в этой стране действительно есть свобода слова. Однако произошедшее убедило меня в том, что СМИ показывают то, что угодно пропагандировать высшей власти. В этом мне пришлось убедиться на личном примере.

— А когда в СМИ появилась информация о происходящем у нас?

— Три дня по всем каналам царила полная тишина. Лишь 10 августа, когда на помощь защитникам Цхинвала и народу Южной Осетии пришли, наконец, российские войска, в СМИ США по всем телевизионным каналам заговорили о нападении России на Грузию.

— Скажите, Лаура, как вам вообще удалось попасть в прямой эфир?

— Надо сказать о том, что я все эти годы не теряла связи со своей Родиной, с Южной Осетией. Моих родителей, к сожалению, давно нет в живых, но здесь в моем доме проживают мои родственники, дядя Шота Кабисов со своей семьей. И я постоянно общалась с ним, с его семьей, была в курсе происходящих здесь событий.

Я знала, что массированные обстрелы территории РЮО начались не седьмого, а в первых числах августа 2008 года и, естественно, беспокоилась за родных, друзей, за всех… Мой дядя по телефону сообщал мне подробности, говорил о надвигающейся серьезной военной угрозе, но уезжать из города не соглашался. Поэтому мы созванивались по несколько раз в день.

8 августа наша связь прервалась. Я многократно пробовала дозвониться до дяди. До сих пор у меня в ушах звенит этот долгий, глубокий , трагический гудок телефона … Я понимала, что обозначает это молчание , знала, что началась война и происходит что-то ужасное… Включала телевизор в надежде хоть что-нибудь узнать о происходящем, но всюду была тишина.

В это время ко мне пришел Эдуард Кокоев, отец Аманды (они тоже живут в Америке), с предложением устроить акцию перед посольством Грузии в Америке, но я считала, что такие действия не будут иметь результата. Нам бы не удалось привлечь таким образом внимание СМИ.

Тогда я стала звонить в различные телеканалы и говорила о том, что на Кавказе идет война и об этом нигде не сообщается. Но никакой реакции с их стороны не последовало.

Это продолжалось долгих три дня, с 8-го по 10-е августа. Все эти дни мы по-прежнему не могли связаться с Цхинвалом. Через знакомых и родственников во Владикавказе 11-го числа я услышала о том, что мой дом, расположенный по ул. Советская, 7, полностью разрушен, ничего не было известно о судьбе моего дяди Шота. Конечно, все это не могло нас не волновать. Я днем и ночью не могла ни о чем думать, кроме цхинвальских событий.

Как известно, в то время из Цхинвала шла эвакуация женщин и детей. Удалось выехать из осажденного города во Владикавказ и Аманде Кокоевой. Оттуда через Москву она направлялась в Америку.

Тут у меня созрел план. Вместе с ее отцом мы решили использовать этот случай и привлечь к нашей проблеме внимание журналистов.

К тому моменту, 12 августа тема войны на Кавказе стала новостью номер один почти на всех телеканалах. Я понимала, что для привлечения внимания журналистов нужна трагедия и что-то из ряда вон выходящее. Я подготовила соответствующий пресс-релиз и разослала его во все телеканалы.

— А что вы написали в пресс-релизе?

— Примерно следующее: «Если вы хотите узнать правду о войне из уст 12-летней девочки, приезжайте в аэропорт», и дальше я сообщала время прибытия Аманды и т.д. Со мной начали связываться представители различных телекомпаний и спрашивали: «О какой войне идет речь?». Здесь мне пришлось пойти на уловку и сказать, что речь идет о войне России с Грузией, так как в американских СМИ нигде не проходила иная информация и нигде не фигурировала Южная Осетия. Мне кажется, что даже журналисты, готовившие репортажи об этих событиях, не знали о том, что есть еще одна сторона, пострадавшая в войне, т.е. Осетия. На наш пресс-релиз откликнулось достаточно много журналистов. Мы все это сами тоже снимали, записи хранятся у меня до сих пор.

Мы собрали представителей нашей диаспоры, наших друзей, подготовили специально плакаты с громкими лозунгами в поддержку Осетии и нашего народа.

— Удалось показать репортаж с приездом Аманды?

— Когда Аманда прилетела мы ее встречали, в аэропорту группой около 30 человек из осетинской диаспоры Калифорнии. Ее сразу же начали снимать. Она рассказывала журналистам про ситуацию в Цхинвале, о взрывах и о том, как ей удалось уехать из осажденного города.

Затем журналисты обратились ко мне и я им рассказала о том, что здесь в действительности происходило. О том, как Грузия напала на Осетию и т.д. Журналисты нас заверили в том, что этот сюжет через два часа пойдет в эфир.

Я всех своих знакомых обзвонила, сообщила им о том, что нам удалось донести правду, сама замерла перед экраном ТВ в ожидании. Что же вы думаете? Через два часа действительно сюжет появился в эфире. Показали при этом на весь экран карту Грузии, залитую кровью, и на этом фоне вставили вырезанное из контекста лицо Аманды, тщательно убрав все плакаты. Все мои слова, касающиеся политических вопросов, тоже были тщательно вырезаны, оставили лишь информацию о том, где я, как тетя, говорила о своем беспокойстве за судьбу племянницы.

— И как был воспринят зрителями этот репортаж?

— Мне звонили знакомые молдаване, которые прекрасно были осведомлены о происходящем здесь, и возмущались увиденным. Они не понимали, что факты были просто использованы журналистами в своих целях.

Я, конечно, была в шоке от всего этого. Пыталась связаться с этими репортерами, но никакого результата мои переговоры с ними не принесли. Однако я не теряла надежду. Еще было два — три интервью, прежде чем я поняла, что таким образом не смогу донести свою точку зрения до зрителя, Наконец, я осознала, что мне нужно попасть в прямой эфир.

Мы решили на какое-то время затаиться и отказывались от продолжавших поступать предложений журналистов. Затем мы выдвинули свое условие, что можем дать интервью только в прямом эфире.

Представители телеканала «FoxNews» согласились и предложили нам выступить в прямом эфире, видимо, не слишком вдаваясь при этом в тонкости, не изучив, кто мы и чьи интересы будем представлять.

Всю ночь накануне эфира от волнения я не могла уснуть. Вспоминала, как мой школьный учитель математики Юрий Суликоевич Бестаев, обучая нас тонкостям шахматной игры, заставлял мысленно представлять возможные варианты развития партии, с целью предопределения результатов своих действий. Это, кстати, мне очень помогло. Я тщательно продумала, какие ходы мне нужно сделать, чтобы за две минуты успеть назвать всё своими именами.

На следующий день в 11.00 утра ко мне приехала Аманда. Я стала ее готовить к эфиру, так как для нас было важно сказать о том, что девочка убегала от обстрелов грузинских танков.

Мы приехали на студию, где готовились к выходу в эфир. На экране в студии мы могли видеть то, что транслировалось в эфире. Перед нами показали сюжет с Кондолизой Райс, где она говорила о нападении России на Грузию и это было, конечно, очень волнительно для нас. Когда Аманда начала говорить по нашему плану и сказала о грузинских танках, эфир прервали.

— А что в тот момент действительно происходило в студии, что осталось за кадром?

— То, что там раздался чей-то кашель и появились шумы — это все было сымитировано.

Затем, отведя разговор от политических вопросов, ведущий пытался со мной поговорить как с тётей, переживавшей за свою племянницу, оказавшуюся в экстремальной ситуации. Надеясь, что я не затрону больше политику. Но я согласившись с ведущим по поводу беспокойства за ребенка, вновь подчеркнула, что Грузия напала на Южную Осетия и еще успела добавить: «Вы не хотите этого слышать»,- вынудив его таким образом вернуться к нам. Вот так мы добились все-таки своего. И за 30 секунд я все успела назвать своими именами. Когда мы направлялись в студию, я рассчитывала на диалог с ведущим, но этого не произошло, так как наши ожидания не совпали.

— Последовали ли какие-либо «репрессии» вслед за этим?

— У меня был сильный стресс. Но никаких преследований не последовало. Единственное, была заблокирована моя электронная почта, и какое-то время что-то происходило с моим телефоном. Видимо, появился определенный интерес к моей персоне, так как им сложно было понять, что мною двигала моя гражданская позиция, а не какие-то иные цели.

Об отсутствии свободы слова и контроле за всеми информационными носителями говорит еще и тот факт, что после эфира на «FoxNews» мы выложили этот сюжет на YouTube и вскоре число просмотров дошло до полутора миллионов. Однако, когда на эту тему стали говорить в российских СМИ, в том числе и высшие руководители, то, к моему удивлению, количество просмотров загадочным образом начало уменьшаться. И сейчас, если вы откроете этот сюжет на YouTube, то сможете убедиться в том, что количество просмотров колеблется от 10 до 30 тысяч. Это говорит об искусственном занижении интереса к этой теме.

На следующий день ко мне пришли с благодарственной миссией представители посольства России в США. С ними был и американский репортер, который мне сообщил о том, что сюжет с нами смотрело и высшее руководство страны.

Беседу вела Залина Цховребова 

 

Наверх