Музыка и хореография с давних времен занимали важное место в культуре осетин. Многие творческие деятели из Осетии известны всему миру. За последние десятки лет особо динамично стало развиваться дирижерское искусство, представители нашей национальности достигли немалых высот на этом поприще.
Впрочем, надо отметить, что не только талантливых дирижеров подарила Осетия миру классической музыки, но и известных вокалистов и исполнителей. Сегодня хотелось бы познакомить наших читателей с одним из одарённых представителей дирижеров-осетин, которому уже в двенадцать лет пророчили великое будущее — именно в этом возрасте под его управлением выступал один из известнейших в мире музыкальных коллективов, оркестр Мариинского театра — Хетагом Тедеевым. Пообщавшись немного с ним после концерта, прошедшего в Цхинвале месяца два назад, я получила море положительных эмоций.
Хетаг Тедеев интересен как профессиональный дирижер на сцене, так и весьма неординарная, харизматичная и энергичная личность.
Родился он в 1996 году во Владикавказе. В 2011 году стал Заслуженным артистом РЮО. С 2013 года дирижирует оркестром Центра оперного пения Г. Вишневской. В настоящее время учится на третьем курсе Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н.А. Римского-Корсакова в классе народного артиста СССР, главного дирижера Московской филармонии, профессора Юрия Симонова.
— Хетаг, расскажите, пожалуйста, нашим читателям о начале Вашей творческой деятельности. В каком возрасте Вы ощутили тягу к музыке?
— Мне шёл одиннадцатый год. Я страстно увлекался театром. Занимался в театральной студии. Ходил на всевозможные спектакли. Взахлеб читал пьесы Островского, Гоголя, Грибоедова, Шекспира.
Кроме того трижды в неделю я пел в школьном хоре. Это тоже было счастье. Пение всегда было для меня величайшим наслаждением.
Тягу к музыке я ощущал с самого раннего детства. Но не к музыкальным инструмента, а пению.
— Но если Вас привлекал вокал, как же получилось так, что Вы занялись дирижерским мастерством?
— Все и началось с занятий вокалом. После нескольких месяцев пения в хоре я познакомился с известной певицей, композитором, чудесным, светлым человеком, Альбиной Секинаевой. Мы записали несколько осетинских песен в студии. По ее совету я отправился в лицей искусств показаться Ольге Георгиевне Джанаевой — нашему прославленному хормейстеру и педагогу. Она рекомендовала срочно поступить в музыкальную школу по классу фортепиано. Я неохотно сделал это. Неохотно потому, что фортепиано меня совсем не интересовало. Но постепенно игра на рояле начинала увлекать.
— Выходит Альбина Секинаева и стала человеком, который Вас подтолкнул на эту тропу?
— Она была одним из тех людей, которые направили меня в самом начале пути.
Первые два года занятий дирижированием я занимался и оперным пением. Даже выступал с оркестром. Пел арии Баха и песни Шуберта. Но, слава Богу, мой голос рано начал ломаться, и я не успел стать вокалистом.
В шестнадцать лет я окончил Хоровую школу по классу фортепиано и скрипки. Именно благодаря Детской хоровой школе Владикавказа я имел возможность заниматься дирижированием в течение многих лет. Хоровая школа создала все условия для моего музыкального и эстетического развития. Через два года я окончил Владикавказское училище искусств им. В. А. Гергиева, где изучал теорию музыки и играл на альте.
Я безмерно благодарен всем своим учителям и наставникам. Никогда мне не забыть их доброты, внимания, любви и терпения.
— Немало Вы успели сделать, однако, за довольно короткое время…
— Жизнь коротка. Человеку отпущен судьбой довольно малый срок. И с каждым годом понимаешь и чувствуешь это всё острее. Но для любимого дела всегда найдется время.
Я не считаю, что сделал что-то особенное или выдающееся. Когда читаешь жизнеописания великих людей, свои достижения кажутся более чем скромными.
Но, нужно тянуться к звездам. Иначе увязнешь в болоте повседневности и быта.
— Кстати, Вы любите только классическую музыку или слушаете еще какие-либо ее направления?
— Во-первых. Что такое классическая музыка? Для меня это образцовая музыка, т.е. музыка, проверенная временем. Классика — это не жанр. Жанр – это всего лишь род произведения, определяемый общим характером его содержания. Во всех жанрах есть блестящие образцы, бессмертные шедевры.
У меня есть любимые произведения и в академической музыке, и в джазе, и в рок музыке, и даже в реп и поп музыке. Все зависит от качества произведения и от мастерства исполнителя. Нельзя сказать, что все симфонии — шедевры, а вся популярная музыка никуда не годится. Это было бы глупо.
— После недавнего концерта Вы сказали, что прежде чем быть дирижером, человек должен быть хорошим музыкантом, чтобы чувствовать каждую нотку каждого инструмента в оркестре. В народе, как правило, считают, что самая легкая работа в оркестре у дирижера «махать палочкой»…
— Профессия дирижера неимоверно сложна. Чтобы быть хорошим, настоящим дирижером, требуются три больших таланта.
Первый — это музыкальный талант. Дирижер должен быть тонким, чутким и гибким музыкантом. Он должен знать музыку досконально. Обладать острой памятью, отличным слухом, совершенным чувством ритма, безупречным музыкальным вкусом и чувством формы. И главное – дирижер должен любить музыку искренне и страстно.
Второй талант — это личностный талант. Неиссякаемая энергия. Стальная воля. Сильный характер. Харизма. Организаторские способности.
Третий талант — это мануальный талант. Умение делать верные, точные, ясные движения. В идеале дирижер должен уметь выражать руками всё. Все свои намерения, чувства.
Но кроме рук есть ещё и глаза – мощнейшее орудие воздействия на исполнителей. Даже трудно сказать, что важнее руки или глаза.
К дирижерской технике относятся также корпус дирижера, наклоны, поворот головы. Словом, любые движения дирижера – это техника. И они должны быть оправданы.
Дирижер должен стоять как монолит. Это классическая немецкая дирижерская школа. Не следует плясать на подиуме. Передвижение по подставке во время дирижирования допускается лишь в исключительных случаях.
— Какова же основная задача дирижера?
— Задача дирижера — помочь музыкантам, направить их, указать верный путь. Само слово «дирижёр» переводится с французского как «управляющий», «направляющий».
Что же касается взгляда обывателя… Конечно, со стороны всё выглядит странно. Артисты оркестра сосредоточенно и мастерски играют, а на подиуме, возвышаясь над огромным коллективом, стоит человек и размахивает руками. Часто можно услышать: «Музыканты же на дирижёра почти не смотрят… для чего он нужен?.. они могут справиться с исполнением сами».
Подобные мысли в 30-ых годах прошедшего столетия привели к появлению в Москве Персимфанса — первого симфонического ансамбля, который играл без дирижера. В этом оркестре работали лучшие музыканты Москвы, виртуозы. Но просуществовал он недолго. И главной причиной распада Персимфанса было отсутствие фигуры, объединяющей волю, усилия, устремления, энергию большого коллектива и направляющей ее в одно русло.
Ведь каждый из оркестрантов имеет свое мнение и понятие об исполняемом произведении. А дирижер должен убедить их в том, что его взгляд на данное сочинение, его интерпретация наиболее верная, увлечь музыкантов. Тогда они раскрываются и отдают лучшее, на что способны. В таких случаях слушатели становятся свидетелями музыкального чуда, которое оставляет неизгладимый след в душе человека.
— В одном из интервью вас представили немногословным и чрезмерно серьезным. На меня вы произвели совершенно иное впечатление — очень общительного, остроумного молодого человека. Какой вы на самом деле?
— Люди разные. Музыканты тоже разные.
Что касается меня… О себе трудно говорить. Со стороны, как известно, виднее. Мои друзья и знакомые говорят, что я очень разный.
Сам я люблю людей общительных, легких, простых. Достаточно умных. Но не слишком. И главное – с хорошим чувством юмора. Я сторонюсь людей, которые слишком серьезно к себе относятся. Они опасны.
— Исходя из того, что при нашем знакомстве услышав мою фамилию, произнесли: «О, мӕ хо куы дӕ» (кстати, было очень приятно) решила, что Вы воспитаны на осетинских обычаях…Так ли это? И что для Вас значат наши национальные ценности, обычаи и культура?
— Для меня имеет огромное значение то, что я — осетин, воспитан в осетинских традициях. Благодарен Богу за людей, которые меня воспитали, за своих родителей, прежде всего, за семью, родственников, за людей среди которых я вырос. Они в большинстве своем являются носителями осетинской, ас-аланской культуры и языка. Мне повезло.
Важно понять, что традиции и обычаи — это не что-то внешнее, не наряд, не оболочка. Смешно было бы сегодня носить одежду 18 века. Дело не в платье, а в том, чтобы сохранить суть наших традиций и обычаев, их духовное содержание и наполнение, их космическое значение, а не какие-то внешние атрибуты. Наши обычаи – ирон ӕгъдау – нельзя превращать в показуху.
— А вы владеете каким-нибудь национальным инструментом?
— Не могу сказать, что я владею каким-либо народным инструментом. Но я с большим любопытством читаю книги Галаева, Алборова, Цхурбаевой. В их трудах много интересных сведений об осетинской народной музыке.
У нас в Осетии жил замечательный мастер Сослан Моураов, который делал осетинские народные инструменты. Он подарил мне хъисын фӕндыр.
От многих умников я не раз слышал: «Ооо…осетинская народная музыка. Она же примитивная… два притопа, три прихлопа и два притопа…». Тот, кто возьмет на себя труд глубже изучить фольклор, удивится. Оказывается, в нашей народной музыке есть такие волшебные мелодии, такие дивные наигрыши, что некоторые из них представляют собой готовые ариозо, интермеццо. Это жемчужины, драгоценные камни, которые мы должны ценить, беречь.
— И как всегда банальный вопрос, который интересен почитателям вашего таланта: Какие у вас планы на будущее, и не только в творческой деятельности?
— Знаете, говорить о планах на будущее очень трудно и даже опасно. Есть хорошая поговорка: «Хочешь позабавить Бога, расскажи ему о своих планах».
Определенные замыслы и желания у меня, разумеется, есть… Но главное – труд, который, как известно, облагораживает.
— А планируете ли Вы в ближайшее время выступление на югоосетинской сцене?
— Мне было 12 лет, когда я впервые посетил Цхинвал. Участвовал в концерте на центральной площади города. Я дирижировал оркестром Мариинского театра. Звучал «Реквием» Моцарта.
Второй раз я приехал в Южную Осетию три года спустя. Имел честь аккомпанировать нашей известной оперной певице, Амаге Готти.
В 2014 году я участвовал в колоссальном концерте, посвященном Дню Независимости.
И вот не так давно мы с Амагой Готти дали концерт в Цхинвальском музыкальном училище.
Каждый приезд в Южную Осетию для меня громадное счастье. Здесь особенный зритель: невероятно чуткий и благодарный. Особенный воздух: легкий и чистый!
Если я буду нужен в Цхинвале, значит, я буду там. Несмотря ни на что.
Мадина Бязрова
↑ Наверх