Обряд побратимства – наследие скифов в обрядовой жизни и аланов, и осетин. Иллюстрацией к положению может явиться легенда о юношах-побратимах. Амизок попадает в плен к врагам, а его побратим, кæнгæ æфсымæр (назвáный брат), Дандамид, отдает свои глаза за освобождение друга. Но Амизок не может оставаться зрячим, если его побратим слеп, и в знак солидарности и благодарности сам ослепляет себя.
Обряд побратимства запечатлен на золотой рифленой пластинке из Куль-Обы, правда, он более древний, чем обряд в приведенной легенде.
Древнейший обряд побратимства – æрдхорддзинад, æфсымæрад – результат временных и пространственных отношений человека с большим кругом лиц в разнородной среде, поиск новых опор в жизни и обществе после распада связей, основанных на кровном родстве и совместном труде. Дружба между двумя людьми, стремившимися связать себя неразрывными узами, оказывалась намного крепче кровнородственных связей и основывалась на моральных и психологических факторах (А.Х. Магометов).
Термины, выражающие искусственное родство, кæнгæ æфсымæр (æфсымæр + кæнын «делать») и æрдхорд/ æрдхуард «побратим» (ард/ арт «клятва», «огонь» + хæрын «есть», букв. «съевший огонь», «поклявшийся огнем», синонимичны (В.И. Абаев). Сложное существительное æрдхорд (букв. «есть клятву», что связано с реальными действиями при обряде присяги) имеет во второй части прошедшее причастие со значением лица, которое субстантивировалось, перейдя в разряд имен существительных. Во второй части (хæрд > хорд) наблюдается переход слабого гласного æ в сильный о.
Термин ард/арт употребляется постоянно в контексте; ср. клясться, присягать (ард хæрын), букв. «есть клятву», что, по В.И. Абаеву, обусловлено реальными действиями при обряде присяги. Семантика ард/ арт «клятва» не покрывает значение этого слова, на что указывает наличие в осетинском языке других лексем для обозначения клятвы: сомы /уасхæ. Появление семантики клятвы есть результат постоянного употребления этого слова в формулах клятвы.
В словарях осетинского языка даются выражения: æрдамонгæ хæдзар «дом присяжников»; æрдхæрдты фынг «стол клятвы»; æууæнчы фынг «стол доверия»; уарзондзинады бадт «сидение взаимопонимания»; æрдхорддзинады фынг (куывд) «пир побратимов» и др.
Процесс ард хæрын имел в осетинском языке наименования: цæхх æмæ нуæзтæй ард бахордтой «поклялись солью и выпивкой»; йæ цæсгомæй ард бахордта «поклялся совестью»; æвзистæй ард хæрын «клясться серебром» и др. (З.А. Битарти).
Описательные термины кæнгæ æфсымæр «названый брат», æрдхорд «побратим», æфсымæргонд / æнсувæр «названый брат; побратим» (æмсывæр/ æнcyвæр «брат» + форма причастия вторичного образования конд < кæнын «делать», откуда æфсымæргонд в букв. значении «брат сделанный») взаимозаменяемы.
Обряду побратимства были присущи разные формы. Как бы они ни видоизменялись на протяжении веков, всегда сохраняли одинаковую по своей семантике силу вербальной клятвы: быть верным и честным в дружбе. К примеру, клятва на оружии закреплялась питьем из общей чаши, в которой смешивались вино и кровь из надреза на пальцах обоих друзей, туда же погружали меч, стрелы, секиру и копье, затем произносили заклинания. Кровь скрепляла их крепче братских уз. В эпосе и фольклоре встречается еще одна форма побратимства – клятва над огнем. Друзья, пожелавшие стать побратимами, клялись (ард хордтой) в вечной дружбе, символически испив из одной чаши смесь вина и крови. Формой этого обряда является и обмен побратимами воинских атрибутов. К примеру, в древнем мужском святилище Реком было обнаружено большое скопление стрел и других частей древнего оружия. Как явствует из литературы, у сакрального святилища братались мужчины-воины. Каждый из них для утверждения братского союза и верности вынимал стрелу из колчана, затем стрелы перемешивали и переламывали пополам, оставляя половинку каждой в святилище. В этой клятве прочитывается семантика: беззаветно оборонять друг друга в бою, а в случае гибели одного из побратимов другой обязан был вынести его тело из сражения и похоронить (В.С. Толстой).
Широко бытовал в XIX веке модернизированный обряд побратимства: в дружбе клялись над чашей, куда предварительно опускали золотую или серебряную монету (вещь), поочередно выпивали из нее, после чего монета (вещь) хранилась у одного из них. Символика семантики благородного металла в ритуале побратимства мотивирована, скорее всего, формулой клятвы братавшихся, а присутствие драгметалла должно пониматься как символ вечной и нержавеющей дружбы (М.М. Ковалевский). Считается, что питье из одной чаши восходит к питью смешанной крови побратимов, что магически уподобляло кровь одного крови другого. Оружие и другие острые предметы в обряде наделялись чудесной магической силой.
Личные качества играли решающую роль для избрания в побратимы. Этот обряд совершался по обоюдному согласию в сложных жизненных ситуациях, после серьезного испытания; выдержавшего это испытание с готовностью брал в побратимы человек, равный ему по достоинствам. Названые братья принимались как самые близкие люди в семьях и фамилиях друг друга; им оказывались самые высокие почести; между ними устанавливались добрые, почти родственные, отношения. Побратимство обязывало обеспечивать взаимную материальную поддержку, выручку друг дуга в случаях опасности, а при убийстве – кровную месть (ОЭС). Ср.: Хæлар æрдхорд – æфсымæрæй хуыздæр – преданный побратим – лучше родного брата. Æрдхорд æмбæлттæ ’фсад ысты – друзья-побратимы – это армия. Иу мад, иу фыды фырттау – словно сыновья одной матери, одного отца ([Гуытъиаты Хъ.).
Союз, аналогичный побратимству, заключался в прошлом и между женщинами, принадлежавшими к разным родам. Отношения между посестрами – кæнгæ хотæ – отличались такими же высокими моральными принципами, как и в побратимстве. Обряд посестринства был проще. Девушки или молодые женщины, вступившие в такой союз, в доме у одной из участниц посестринства накрывали праздничный стол, за которым в присутствии подруг давали обет верности друг другу, обмениваясь при этом памятными подарками. Каждая из них готова была перенести ради другой любое испытание, пойти на любые жертвы.
Локально (в Дигории) кæнгæ æфсымæр одаривал своего побратима верховой лошадью с седлом (бæхлæвар æрдхордæн).
Прекрасно удалось передать самобытный обычай побратимства писателю барону В. Я. Икскулю в повести «Названые братья»: «От отцов остался добрый пример о связанных узами клятвы названых братьев. С тех пор как стоят эти горы, люди, которые превыше всего ценят честь и верность, соединялись во имя Аллаха, чтобы действовать сообща, помогать друг другу в нужде и опасности. Они пили клятвенный бокал. Каждый искал себе брата, на которого он мог бы положиться больше, нежели на самого себя. И если находили такого человека, которого считали достойным быть братом, то прежде всего спрашивали совета и ходатайства у старейших семьи своей. Так было и сегодня вечером… Наконец, встал Ахмет и спросил Габо, желает ли он иметь названым братом Саида.
Все ждут ответа Габо. Он встает: «Я благодарю вас за то, что вы взяли на себя труд прийти сюда. Я благодарю Саида и горжусь тем, что он хочет иметь меня братом. Я согласен выпить с ним клятвенный бокал и надеюсь, что Бог поможет мне быть верным клятве и жить так, чтобы Саид мог гордиться своим названым братом. Да поможет мне Всевышний ценить честь выше жизни и быть верным до самой смерти!» «Аминь! – торжественно отозвались все присутствующие. – Да поможет тебе Аллах сдержать твою клятву!» Теперь встал Саид, сын Теспота: «Благодарю тебя, Габо, за то, что ты изъявил согласие быть моим названым братом. Да поможет мне Аллах оказать тебе ту верность, в которой я сегодня клянусь. Наши судьбы теперь связаны: твое горе – мое горе, твоя радость – моя радость, мой дом – твой дом, мои братья – твои братья».
Случаи нарушения договора побратимства были очень редки: в сознании горцев отношения между побратимами считались священными; а если и случались, то сурово осуждались обществом; нарушившего долг презирали, ибо нарушение клятвы считалось величайшим позором.
Бывало и так, что в побратимство с мужчиной вступала женщина, и отношения, которые устанавливались между ними, не отличались от взаимоотношений родных брата и сестры.
Союз, аналогичный побратимству, заключался в прошлом и между женщинами, принадлежавшими к разным родам. Отношения между посестрами – кæнгæ хотæ – отличались такими же высокими моральными принципами, как и в побратимстве. Обряд посестринства был проще. Девушки или молодые женщины, вступившие в такой союз, в доме у одной из участниц посестринства накрывали праздничный стол, за которым в присутствии подруг давали обет верности друг другу, обмениваясь при этом памятными подарками. Каждая из них готова была перенести ради другой любое испытание, пойти на любые жертвы.
И кæнгæ æфсымæртæ «побратимы», и кæнгæ хотæ «пocеcтры» не имели права вступать в брак с ближайшими родственниками друг друга. К обрядовым формам выражения искусственного родства (кæнгæ хæстæгдзинад / кæнгæ хæстæгдзийнадæ) помимо широко бытовавшего побратимства (æрдхорддзинад) относятся ритуальные усыновление (кæнгæ фырт, кæнгæ лæппу) или удочерение (кæнгæ чызг).
Известно, что еще с древнейших времен прибегали к усыновлению с целью примирения кровников: медиаторы постановляли выдать убийцу для «посвящения» (фæлдисын) убиенному на его могиле или же сверх платы «цены крови» (туджы аргъ) отдать кого-либо из малолетних родственников потерпевшему роду для этой же цели.
Существовал и такой обычай усыновления кровника, к которому прибегал сам убийца для спасения и прекращения мести, для чего он проникал в дом потерпевших и любым способом пытался прикоснуться губами к груди или соску матери убитого. Если этот символический акт, священный и ненарушимый, удавался, то кровник становился сыном, членом рода убитого и больше не преследовался кровной местью (А.Х. Магометов). Считалось, что молоко матери священно и является не менее обязывающим; им клялись и проклинали.
Другая форма усыновления сложилась со временем. Бездетная семья – æнæ байзæддаг стремилась оставить после своей смерти наследника, для чего усыновляла родича. Отныне у них появляется кæнгæ лæппу, кæнгæ фырт «названый сын», по отношению к которому женщина-усыновительница – кæнгæ мад «названая мать», а мужчина – кæнгæ фыд «названый отец». На усыновленном лежали те же обязанности, что и на родном. Бывали случаи усыновления даже при наличии собственных детей: осиротевших детей близких родственников, сына брата или сестры забирали к себе. Кæнгæ фырт, кæнгæ лæппу обладал теми же правами, что и родной сын. .
↑ Наверх
