Корпус будущего завода по выпуску базальтового волокна возводится в селе Прис, и в ближайшее время предприятие обещают ввести в эксплуатацию, несмотря на то, что общественность Республики так и не убедили в безопасности производства для населения и рабочих. С одной стороны, создание промышленного предприятия в Южной Осетии, к тому же с высокотехнологичным, инновационным производством, должно удовлетворить запросы той части общества, которая считает заводы и фабрики своего рода гарантом успешной и независимой экономики государства. Солидные предприятия иногда становятся системообразующими, имеют стратегическое значение для социально-экономического развития государства, обеспечивают рабочими местами значительную часть населения, платят в казну большие налоги и в перспективе выстраивают социальную инфраструктуру – детские сады для детей рабочих, поликлиники для сотрудников, страхование и кредитование.
Запасов базальта в Южной Осетии, как стало известно, хватит на 80-100 лет, за это время Республика может стать своеобразным моногосударством, основанным на эксплуатации месторождений этого минерала, а если собственных мощностей не станет хватать на переработку, то можно будет экспортировать сырье в Россию. Впрочем, Россия сама как раз является крупнейшим производителем базальтового волокна в мире, а что касается себестоимости сырья – она составляет не более 5%. Да, к сожалению, базальта в мире много, это, грубо говоря, застывшая вулканическая магма, добыча которой карьерным способом не так затратна, как скажем, каменного угля, но экологический вред от процесса все же значительный.
Чтобы начать разработку карьера, вырубаются деревья и кустарники, что ведет к нарушению почвенного покрова и баланса подземных вод, вся живность, включая птиц, навсегда покидает территорию, распуганная шумом техники, ветер разносит мелкодисперсную пыль далеко, она попадает в воздух, которым дышат жители населенных пунктов. Собственно, примерно так функционируют все камнедробилки вдоль реки Лиахвы, с «поседевшей» от пыли растительностью вокруг них. Но добыча породы карьерным способом предполагает еще и взрывы, поэтому месторождения называют «разрезами». Заброшенный карьер, после того, как вся порода будет выработана, так и останется голой проплешиной среди зеленого пейзажа на долгие десятилетия.
В проекте завода «Ир-Базальт» по производству базальтового волокна в с. Прис Южной Осетии отмечено, что первое время предприятие будет работать на сырье, импортируемом из России, так что мрачные прогнозы по необратимому вреду экологии от добычи местного базальта временно отодвигаются на второй план. Однако и непыльное производство волокна из базальта в стенах завода имеет противопоказания, как говорят медики, а потому польза должна многократно превосходить вред. Только при опытном менеджменте и ответственном подходе к вопросам безопасности производства базальтовое предприятие можно считать прорывом в развитии экономики Республики.
В августе 2014 года в России на основе договора с Минэкономразвития РЮО создали Инвестиционное агентство с участием российских банков с целью привлечения инвесторов и поддержки реального сектора экономики в Южной Осетии. Механизм финансирования таков: 10% стоимости проекта должен внести инициатор проекта, 45% предоставляет Инвестагентство на беспроцентной основе. Эти два субъекта создают совместное предприятие, которое оставшиеся 45% необходимых средств получает в виде банковского кредита под 10% годовых. Государство также может софинансировать проект и предоставить субсидию.
Но не все проекты, профинансированные за этот период Инвестиционным агентством, оправдали вложенные в них ресурсы. К примеру, предприятие «Растдон» по производству мясных полуфабрикатов и колбас со стоимостью проекта в 157 млн. рублей, главная привлекательность которой состояла в том, чтобы стимулировать местное животноводство и обеспечивать рынок экологически чистой местной продукцией, не работает уже больше года. Успешно работают кафе «Винченцо», завод по розливу минеральной воды «Натурплант» и винодельня «Иронсан» – проекты из той же связки, что «Ир-Базальт».
Споры о разрешительных документах
Здание завода по производству базальтового волокна начали строить на этапе, когда окончательного заключения государственной экспертизы по его безопасности еще не было. Собственно, экспертиза была проведена московской организацией ООО «Центр экспертных решений», согласно которой, производство является безопасным и не представляет никакой угрозы экологии и населению близлежащих населенных пунктов. Что касается государственной экспертизы уже в Южной Осетии, Санитарно-эпидемиологический комитет РЮО не получил проекта по санитарно-защитной зоне (СЗЗ), без которого дать оценку безопасности объекта и разрешить его строительство было невозможно. СЗЗ создается в зависимости от степени безопасности предприятия, а именно – исходя из расстояния от объекта до населенного пункта, ему присваивается степень безопасности. Заводу в Присе требуется четвертая степень безопасности и, соответственно, расстояние 100 метров до населенного пункта. Однако у Комитета возникли некоторые вопросы. О замечаниях к представленному документу был извещен и руководитель организации «Ир-Базальт» Роман Джиоев, и Председатель Правительства на тот момент Эрик Пухаев, и Парламент РЮО.
Итак, Санитарно-эпидемиологический комитет не давал заключения по санитарно-защитной зоне, которое можно было бы интерпретировать как разрешение на строительство. Комитет экологии и природопользования не получил на рассмотрение документы об экспертизе и с проектом «Ир-Базальта» не ознакомлен. Глава Комитета Бала Бестауты подписал всего лишь документ о том, что на данном участке земли не имеется полезных ископаемых, т.н. «землеотвод» под строительство завода.
Так или иначе, разрешение на строительство должно было быть выдано на основании заключений всех комитетов и проведенных экспертиз, но завод уже строится, и проверить, наносит ли он ущерб экологии, можно будет уже по факту, когда готовое базальтовое волокно уже будет скручиваться в катушки. Возможно, базальт действительно чистейший природный продукт, в производстве волокна, фибры и шнура не участвуют формальдегиды. Возможно, что на заводе будут производиться только эти три заявленные продукта, относительно безопасные, согласно информации в Интернете. Но если будет выпускаться теплоизоляционный материал, т.н. «базальтовая вата», то это уже вызывает вопросы, поскольку это производство требует качественной работы и высоких технологий. Вред здесь касается как раз технологии скрепления волокон, для чего используются смолы, содержащие фенол иформальдегид. Если технология соблюдается и используется высококачественное сырье, то эти химические соединения находятся в связанном состоянии и нейтральны к окружающей среде.
Но в том, насколько используемые материалы будут качественными, а производство – безопасным, автор проекта должен убедить общественность страны, в которой и без того достаточно высокие показатели по онкологии, чтобы добавлять к ним новые факторы риска. Президент А. Бибилов сослался на заключения специалистов и экологов и заверил, что «базальтовый завод никакой опасности для населения Республики не представляет». Вероятно, речь шла о той российской экспертной организации, о которой мы говорили выше.
Не базальтом единым
Долгие годы, за время отсутствия в Южной Осетии промышленного производства, среди населения культивировалась мысль о том, что чистая экология и нетронутая природа – самое главное богатство нашей страны. Эта неистоптанная пока еще земля, ее леса, ледники и недра все же заслуживают бережного отношения, особенно, когда смотришь, как младшие школьники выходят убирать мусор на побережье Лиахвы, оставленный их старшими соотечественниками и гостями Республики. Логично было развивать экономику на основании этого простого и доступного ресурса – туризм, рекреационные комплексы, бальнеология. В маленькой стране эти возможности, конечно, ограничены и не так доходны, поэтому необходимость наличия производственных предприятий никто не отрицает, но только – высокотехнологичных, экологически безопасных предприятий.
К примеру, вырубка хвойного леса уже не запрещена. Управление лесного хозяйства РЮО заверяет, что будет производиться вырубка только старых деревьев. Ценнейшую породу дерева – бук – теперь уже можно вывозить за пределы страны, хотя десять лет назад это было законодательно запрещено. Если вернуться к вопросу о градообразующих предприятиях, то и деревообрабатывающие комбинаты могли бы стать таковыми в Южной Осетии, если не ориентироваться только на экспорт, а поставить целью развитие этой отрасли для собственных нужд государства – стройматериалы было бы выгодней приобретать на месте. Это связано с необходимостью подготовки специалистов отрасли – инженеров мебельного производства, технологов и дизайнеров, сборщиков мебели, чтобы можно было, скажем, по собственному дизайну заказать себе здесь то, что нужно для дома, офиса или учебных заведений.
Чистая вода – это еще одна проблема, но она просто не решается, словно ее нет. Дробилки вдоль реки и бытовые сточные воды от военной базы сделали Лиахву непригодной для рыбы, центральная водная артерия страны попросту обмельчала, а вода Зонкарского водохранилища вместе с рыбой странным образом была спущена в соседнюю страну.
Примеров сознательного разрушения экологии здесь немало. И на наш взгляд, если есть малейший намек на возможный вред, строить подобные объекты не следует. В советское время Грузия хотела построить в Южной Осетии аммиачный завод, но общественность в лице химика Юлии Габараевой сумела тогда вывести студентов и не допустить реализацию смертоносного проекта в Южной Осетии.
Что же тогда, строить? Признаться, совершенно непонятно, почему не вкладываются такие же серьезные суммы в сельское хозяйство, направление безвредное и попросту необходимое для самодостаточности Республики. Ведь Южная Осетия всегда считалась аграрным регионом. Да и ситуация с поставками продовольственных товаров в Республику, сложившаяся летом 2020 года, еще раз обострила вопрос о необходимости не только создания государственного резерва, но и формирования собственной продовольственной базы на основе развития наиболее успешных направлений сельского хозяйства. А ведь каким-то образом нам получалось в 90-е годы обеспечивать себя местными продуктами, хотя, конечно, фрукты и овощи также завозились из «грузинского анклава», где традиционно эта отрасль была хорошо развита. Но спустя 20 лет Республика в подавляющем большинстве все еще зависит от завозимых из России продуктов питания. Из местной продукции успешной и «незавозной» можно назвать мед, вино и сыр. Хотя сыр тоже завозится из-за дороговизны местного. Кроме того, несколько форелевых хозяйств также очень популярны в Республике. Но не создана пока еще инфраструктура для обеспечения молочными продуктами – от молочного завода до реализации через сеть специальных магазинов. Отдельные фермеры не в счет.
Понятно, что сельское хозяйство – сложная, трудоемкая отрасль, но именно она представляется наиболее подходящей для условий Южной Осетии и по климатическим условиям и по экономическому бэкграунду Республики. Все эти вопросы решаются в комплексе, крупные животноводческие фермерские хозяйства можно создавать уже с системами переработки, хотя бы с собственной инфраструктурой, где бы осуществлялся в том числе, забой скота. А личные подсобные хозяйства поддерживать государственными ресурсами. Ведь все это мы уже проходили в советское время и обеспечивали не только себя, но и Грузинскую ССР. И в то время не было ни одной точки с привозными сельхозпродуктами из того же Азербайджана, за ненадобностью.
Понятно, что на все это нужны кредиты не в сотнях миллионов рублей, и к тому же местная продукция – это гарант закрепления сельского населения на местах, и статья экспорта продукции в Российскую Федерацию при условии выполнения требований российской стороны. В то же время, это прямой способ избежать коллапса, если грядет очередной вирусный апокалипсис или таможенный кризис, чего никогда не стоит исключать в маленькой и экономически не самостоятельной стране. Но при развитой сельскохозяйственной отрасли кризис преодолеть возможно.
Может, и жаль, что не получилось ранее с проектом производства солнечных батарей в Южной Осетии, этот рынок в мире на самом деле давно и плотно занят более серьезными игроками, шансов было не много. Да и зачем экспериментировать, если выгодней возродить аграрную сферу. Теперь вот базальт… Небольшой пример, когда островное государство Республика Науру раскопало у себя все залежи фосфоритов, сказочно разбогатев на экспорте редких минералов, на острове почти не осталось растительности. Просто закончилась почва, удаленная при карьерной выработке фосфоритов, остались только известняковые глыбы. Трава, а затем и деревья «вернулись» на остров лишь через много десятков лет – голодных и дремучих лет полной зависимости от помощи Австралии.
Думаем, что в Южной Осетии до этого не дойдет, базальт все-таки не такое дорогое ископаемое, как фосфориты, перекапывать страну полностью не придется. Но в любом случае, экологические издержки, которые будут видны без всяких экспертиз с самого начала эксплуатации завода, надеемся, стоят того, чтобы это производство было выгодным для Республики. Но это не отменяет вопроса о необходимости поднимать сельское хозяйство, который стоит уже не первое десятилетие без ответа.
Инга Кочиева
Источник: газета «Республика»
↑ Наверх