8 лет назад по Южной Осетии разнеслась весть о том, что поддержать свой народ в Цхинвал приезжает легендарный Мариинский театр во главе с нашим прославленным земляком — маэстро Валерием Гергиевым.
21 августа перед руинами здания Парламента предстала Мариинка. Грузинские изверги превзошли по жестокости и цинизму набеги всех известных средневековых варваров, но разрушенный и сожженный Цхинвал выстоял. Город не умер, он подобно Фениксу поднимается из пепла.
Прежде чем начать концерт, Маэстро обратился к собравшимся с краткой проникновенной речью, на русском и английском языках, где каждое слово было пронизано болью и состраданием к родному народу. На глазах благодарных слушателей — измученных цхинвальцев, уставших от боли, невольно наворачивались слезы горечи и надежды одновременно.
Рядом с полуразрушенными, сожженными стенами здания Парламента звучали седьмая «Ленинградская», «Блокадная» симфония Шостаковича.
В эти мгновения только музыка была единственной надеждой и опорой слушателей. Она словно отвечала на вопросы цхинвальцев. Может ли правда победить зло? Судорожно порывистая главная партия в растерянности разбросала «свои мотивы» по разным регистрам и тембрам. Лишь в середине первой части у струнных, поддержанных «деревом», достает сил, чтобы провести довольно протяжную тему, причем с необычной экспрессией. Она — словно взывающий к состраданию голос. И снова в душах цхинвальцев пробуждается надежда.
Вдруг — пронзительно щемящий мотив — жалобы, боли? Что на сей раз? Уже знакомые мелодии и темы окрасились особо личным чувством, той печальной отрешенностью, которая поселилась в душе каждого из нас после пережитой трагедии…
Вторая часть симфонии началась подобно вспышке протестующего сознания. Долгий, трудный путь к героическому апофеозу насыщен зарождением борьбы. Внимание слушателей приковывают «островки тишины» — это краткие моменты воспоминания, душевной сосредоточенности, собирания сил. Звучит выразительнейший монолог виолончели и продолжение развития образа страдания.
Звучат последние такты симфонии, где с помощью звуков достигается прорыв к свету. И снова в сознании возникает прочная мысль волевого преодоления тех страшных дней, которые выпали на их долю. В «Блокадной» симфонии Шостаковича, может быть, с особой силой выразилась уникальная личность Маэстро Гергиева — и творческая, и человеческая.
После «Ленинградской» симфонии прозвучала и Шестая симфония Чайковского. Тихая, лирическая. Но лирика здесь была особая — ясная, лишенная надрыва. Слушая ее, каждый из нас, наверное, еще больше поверил в свободу и независимость своей родной Осетии и возвратился из ужасов войны в тихий дом свободы и мира.
Да… Это был необычный концерт. И назывался «Рыстзæрдæ Ирæн æргом зæрдæйæ…». Концерт — размышление, порой мучительное. Концерт — воспоминание, когда все вместе, и каждый в отдельности пытался найти точку опоры, в надежде на будущее.
Алла Гергаулова
↑ Наверх