Администрация Президента
Республики Южная Осетия

Неизвестно, каким образом судьба выбирает пути-дороги людей, но должен отдать тебе должное — ты сделал за свою короткую жизнь все для того, чтобы у Южной Осетии были свои послы. И твой путь в этом направлении начался, конечно же, не год и не два назад. Те, кто знал тебя, прекрасно осведомлены о том, что ты активно участвовал в событиях сентября 1981 года, когда осетины выразили свой протест против беспредела, который тогда уже в открытую творили ингуши во Владикавказе. Историкам еще предстоит дать оценку этим событиям, но можно напомнить, что волнения начались после жестокого убийства ингушами таксиста по фамилии Гаглоев. Битым кирпичом и палками осетины противостояли карательным войскам 8-го тбилисского полка. После подавления протеста ты попал под репрессивную машину спецслужб СССР, и только везение позволило тебе тогда избежать многолетней отсидки.

Твоя гражданская позиция не позволила тебе остаться в стороне, когда ясно обозначились тенденции самоопределения осетинского народа, и началось грузино-осетинское противостояние. Ты был рядом с забастовщиками и участниками голодовки, которые таким образом боролись за независимость Осетии.

Живо вспоминается, как грузинской милицией был захвачен Алихан Пухаев в декабре 1990-го. Со всеми жителями города мы пикетировали здание УВД, где обосновались милиционеры из Грузии и требовали возвращения Алихана. Иногда с несколькими приятелями мы забегали погреться в твой кабинет — ты работал тогда экономистом в отделе культуры Облисполкома, и через несколько минут снова выходили на улицу к кострам из отработанных шин. И я помню, как радовались мы тогда освобождению того, за кого встал весь народ. Это была настоящая победа над произволом и несправедливостью.

На первом съезде осетинского народа в декабре 1991-го мы поспорили с точкой зрения генерала Кима Цаголова, который утверждал, что вся проблема состоит в… существовании Южной Осетии, на что наш друг Тамерлан Цховребов ответил, что проблема в существовании Грузии, и призвал генерала возглавить борьбу против Тбилиси. Генерал технично ушел от вопроса, но его прихвостни гневно обрушились на нас троих с обвинениями в неподобающем поведении. Ход событий показал, что генерал-философ оказался никудышным провидцем. И, напротив, правота наша была доказана, бесспорно.

Нам, воевавшим со всем миром, включая даже бесспорных на первый взгляд союзников, пришлось очень нелегко летом 1992 года, но мы выстояли вопреки всему. Служба в первом миротворческом батальоне также отмечена многочисленными памятными моментами. Ты, Алан, рассказывал друзьям, что в разговоре с одним из грузинских миротворцев (короткое время мы стояли на совместных постах) упрекнул оппонента в том, что в свое время Э.Шеварднадзе провозгласил, что для Грузии солнце восходит с севера. Грузинский миротворец после мучительной для него, напряженной работы мысли, ясно отражающейся на его лице, выдал: «А ты что, лучше Шеварднадзе знаешь, откуда восходит солнце?!».

В ноябре 1992-го война в Пригородном районе Северной Осетии свела тебя со старинным другом — однокурсником Русланом Плиевым. Тогда вы оба праздновали победу над ингушскими экстремистами. Но празднование было омрачено гибелью в Карца нашего друга — Эльбруса Джиоева, парня с внешностью викинга и незамутненной совестью младенца.

Годы безвременья и смуты 90-х не смогли сломать стремления осетин к независимости, а в новом веке реализовалась вековая мечта многих поколений потомков великих алан — обретение и признание независимости государства.

Войны без жертв не бывает — ты погиб в своем танке в ходе жестокого, хаотичного и неуправляемого боя на улицах Цхинвала, когда в городе были многочисленные грузинские танки и единственный твой, который ты, не сомневаясь, направил в осажденный город 9-го августа прошлого года.

Мы хоронили тебя в жаркий солнечный день на родовом кладбище Бибиловых, когда на наших губах еще явственно ощущался сладковато-приторный привкус пороха и гексогена от разрывов снарядов гаубиц и реактивных снарядов залпового огня; когда на наших гимнастерках видны были следы крови собственной, врагов и погибших друзей; когда в воздухе от Цхинвала до места твоего последнего упокоения носился тошнотворный запах от расстрелянных грузинскими «вояками» коров; когда сами пришедшие в Южную Осетию с мечом валялись на солнцепеке, брошенные «верными» соратниками. Вся эта картина напоминала виды Апокалипсиса, возникшие в свое время в болезненном воображении И.Босха и нашедшие (к сожалению!) свое реальное воплощение спустя несколько веков на земле Южной Осетии.

На твоих похоронах было немного народа, война еще не кончилась, твои боевые друзья, а также парни с площади были задействованы в ней. Они придут позже — на сороковой день после твоей гибели и отдадут тебе последние почести и скажут последнее прости-прощай. И тебя не будет хватать этому городу, как не будет хватать десятков других, навеки оставшихся молодыми и бывших, как сказали бы сейчас, знаковыми фигурами для Осетии. И произнося традиционные в таких случаях слова о том, чтобы земля Осетии была пухом всем погибшим за последние десятилетия, можно со всей уверенностью сказать о том, что жизни, отданные вами, были принесены в жертву не напрасно — оставшиеся в живых ограждены государственностью от тотального уничтожения. Это и служит предметом горькой гордости и утешения для родителей, вдовы, дочерей, брата и сестры, друзей, сослуживцев и знакомых.

И если когда-нибудь мне предложат должность посла Республики Южная Осетия в Бразилии, то я откажусь от нее в пользу твоих дочерей, которых ты ставил превыше всего.

Бибилов Алан Георгиевич родился 16.10.1962 г. в г.Цхинвале, в семье служащих. В 1969 г. пошел в школу №5, а в 1976 г. его перевели в школу №2 г.Цхинвала и в 1979 г. Алан успешно окончил школу. В том же году он поступил в СОСГХИ (Сельхозинститут), в 1983 г. добровольцем вступил в ряды Советской армии. Службу проходил в г.Хабаровске, в танковых войсках. После окончания службы в рядах СА продолжил учебу в СОГСИ на факультете экономики. В 1988 г. окончил институт и поехал работать по направлению в г.Чита. Через два года вернулся в свой родной город. Начал трудовую деятельность в отделе культуры экономистом в Юго-Осетинском облисполкоме, затем перешел в налоговую инспекцию при горисполкоме, начал работать налогосборщиком и дошел до заместителя начальника.

С первых дней грузинской агрессии в начале — 90-х гг. он встал на защиту своей Родины, защищал от ингушей и Северную Осетию.

Когда образовалось Министерство обороны РЮО, Алан Бибилов вновь пошел служить. Последние годы служил в 6 батальоне, а позже его перевели в поселок Дзау в танковые войска, где служил до последнего дня своей жизни.

А.Бибилов был женат, у него остались две дочери-студентки, безутешная мать и погруженные в печальные воспоминания брат и сестра:

Вспоминает брат Алана, Сослан:

— 6.08.09 г. Алан позвонил матери узнать все ли с родителями и другими родными нормально, просил, чтобы при обстреле все спустились в подвал и берегли себя. А спросив его, где он сам, ответ был один: «Я в лесу, со мной все хорошо, только берегите себя». Это были его последние слова услышанные нашей матерью.

Сестра Алана рассказывает, как Алан ежедневно звонил в Гагру, где она была с племянницей Дзеркой и дочерью Алана — Аланой на отдыхе. Алан так беспокоился о нас, словно мы были не на отдыхе, а на передовой.

Алан Бибилов нашел свой последний приют в с.Тбет на фамильном кладбище.

Указом Президента РЮО от 20.09.08 г. Бибилов Алан Георгиевич был награжден высшей военной наградой орденом «Уацамонгæ».